Я выхватила у него из рук салфетку и глядела на него до тех пор, пока он наконец не смутился и не вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. После этого я принялась безжалостно тереть мокрой салфеткой свою кожу, а освежившись, с удовольствием переоделась в свежую ночную рубашку, на этот раз — без помощи Логана.

В тот день я даже заставила себя съесть суп и бутерброды, которые подал мне на подносе Логан. Мы старались не смотреть друг другу в глаза.

— Что с дорогами? — спросила я, когда он уже был с подносом с грязной посудой возле двери.

— Просыхают. Выглянуло солнце. Обещали вскоре починить телефонную и электрическую линии. Не волнуйся, как только я смогу вызвать для тебя сиделку, я тотчас же уеду. Уверен, что это тебя очень обрадует. И больше мы с тобой никогда не увидимся.

— Снова жалеешь меня? — закричала я, приходя в бешенство. — Ты способен на сострадание, только когда я больна и слаба. Но в другое время Тебе на меня наплевать! Мне такое сострадание от тебя совершенно не нужно, Логан Стоунуолл! Я помолвлена с одним из самых замечательных мужчин во всем мире, так что я никогда больше не стану бедной и несчастной! И я люблю его, люблю настолько сильно, что мне даже больно видеть сейчас рядом тебя, а не его!

Итак, я высказала Логану все прямо в лицо, причем самым беспощадным образом. Он застыл на месте, побелев как мел. Потом резко повернулся и выбежал из комнаты.

А я разрыдалась, едва за ним захлопнулась дверь. Я оплакивала все, что ушло безвозвратно, — свое прошлое и несбывшиеся мечты и надежды. Но отныне все должно наладиться, у меня был Трой, который не жалел, а любил меня. Я была нужна ему, без меня он мог умереть.

После обеда я самостоятельно дошла до ванной комнаты и вымылась. Через день или два я готовилась навсегда покинуть это место.

Однако силы возвращались ко мне не так быстро, как я рассчитывала, и дороги высохли тоже не так скоро, как предсказывал Логан. Но когда они все-таки начали подсыхать, Стоунуолл почему-то не поторопился уехать, а терпеливо дожидался внизу, пока не появился почтальон и не сообщил ему, что дорога до Уиннерроу пригодна для поездки, если не принимать во внимание отдельных луж. Когда днем, часа в четыре, Логан задремал на диване в гостиной, я потихоньку спустилась по лестнице вниз и сама приготовила незамысловатую еду. Дедушка был очень доволен. Логан вообще ничего не сказал, когда я позвала его к столу, хотя то и дело бросал на меня украдкой изучающие взгляды, следя за каждым моим движением.

И вот наконец Логан доставил меня, все еще слабую, бледную и дрожащую, к гостинице в Уиннерроу, где я сняла новый номер и переоделась в чистую одежду, прежде чем позвонить Трою. Телефон в его коттедже не отвечал. Я положила трубку и набрала другой номер. На этот раз мне ответила одна из служанок в особняке.

— Хорошо, мисс Кастил, — сказала она. — Я передам мистеру Трою, что вы звонили. Сейчас его нет дома.

Расстроенная, я спустилась на лифте вниз, где в фойе увидела поджидающего меня Логана. При моем приближении он встал и без тени улыбки спросил:

— Чем я еще могу быть тебе полезен?

Я схватилась за голову: до моего отлета в Бостон оставалось всего четыре часа.

— Мне необходимо встретиться с преподобным Вайсом. Но я вполне доберусь туда одна. Прости меня за мою грубость, — сказала я, опустив глаза. — Я вела себя просто ужасно. Большое спасибо тебе за помощь, Логан! Желаю тебе счастья и всего наилучшего в жизни. А мне помогать больше не нужно, я сама позабочусь о себе.

Он смерил меня долгим взглядом, словно бы пытаясь прочесть мои мысли, потом молча взял за руку и отвел к своей машине.

— Отец навещает здесь дедушку? — спросила я, когда мы поехали.