Фьельбака, 1959

Мама знает лучше. Инес выросла с этой истиной и никогда не пыталась ее оспорить. Отца она не помнила. Ей было три года, когда с ним случился удар. Он оказался в больнице, где умер спустя пару недель. С тех пор они всегда были втроем: Инес, мама и Нанна. Иногда Инес задумывалась, любит ли она мать. В этом у нее не было уверенности. Девочка любила Нанну, любила мишку, с которым спала с малых лет, но любила ли она маму? Ей было известно, что родителей любить должно и что другие дети в школе любят своих мам. Когда Инес ходила с подружками к ним домой играть, она видела, как другие девочки бросаются в объятья своих мам и как те нежно им улыбаются. У нее все сжималось внутри при виде этой картины. Инес же дома ждали только объятья и улыбки Нанны. Мама хорошо относилась к ней, она никогда не повышала на дочь голоса. Напротив, это Нанна могла ее отругать, если девочка не слушалась. Но мама всегда решала все, а у Инес в доме не было права голоса. Для мамы очень важно было делать все правильно. Она всегда говорила: «Если что-то делаешь — делай это хорошо». Да, она ненавидела небрежное отношение к делу. Домашние задания по шведскому языку нужно было писать аккуратным почерком и только по линейке. Задания по математике нужно было выполнять так, чтобы ни одна цифирка не вышла за края клеточки. Ни в коем случае нельзя было стирать неверные ответы и записывать новые, так что Инес приходилось сначала делать все в черновике, а потом уже переписывать в тетрадку. А еще ей было абсолютно запрещено устраивать беспорядок в комнате. Потому что если там будет грязно, может произойти все, что угодно. Что именно может случиться, девочке было неизвестно, но комнату Инес должна была держать в чистоте. Лаура могла заглянуть туда в любой момент. И если там был беспорядок, на лице у нее появлялось такое разочарование, что Инес становилось страшно. После такого мать долго разговаривала с дочерью, а та ненавидела эти разговоры. Ей не хотелось разочаровывать маму, а именно об этом и были разговоры, о том, как сильно Лаура в ней разочарована. Нельзя было мусорить и в комнате Нанны, и в кухне. А в остальные комнаты — спальню, гостиную, гостевую комнату и салон — Инес не пускали. Вдруг она что-нибудь разобьет, боялась мама. Детям там, по ее мнению, делать было нечего. И Инес подчинялась. Так было проще. Ей не хотелось лишний раз обсуждать с матерью эти вещи. Поэтому проще было не провоцировать ее.

В школе девочка тоже слушалась учителей и старалась не привлекать к себе внимания. Судя по всему, взрослым нравилось, когда их слушаются, потому что Инес стала любимой ученицей преподавательницы. Другие дети не обращали на нее внимания. Но никто и не ссорился с ней. Пару раз ее пытались дразнить, говоря что-то про ее бабушку, но Инес ничего не поняла, потому что бабушки у нее не было. Она спросила о бабушке у мамы, но вместо ответа услышала, что им надо обсудить порядок в ее комнате. А когда она задала тот же вопрос Нанне, та ответила, что это не ее дело. Больше Инес не спрашивала. Если мама не хочет отвечать, значит, так и надо. Мама всегда знает лучше.

Эбба спрыгнула с лодки на берег и поблагодарила почтовых служащих за помощь. Впервые со дня приезда на остров она испытывала радость и предвкушение. Скорее, скорее — женщина поспешила по тропинке к дому. Ей не терпелось увидеть Мортена. Подойдя ближе, она поразилась тому, в каком красивом здании они живут. Конечно, много еще надо сделать, но все равно их дом был похож на белоснежную жемчужину в обрамлении зеленого бархата деревьев. В воздухе пахло морем. Им с Мортеном понадобится время, чтобы снова обрести друг друга, но кто знает, может, эти испытания только укрепят их брак? Раньше Эбба об этом не думала, но, возможно, стоит рискнуть и завести еще ребенка? Конечно, не сейчас. Сначала надо закончить ремонт. Но, может, позже у Винсента появится братик или сестричка? Он будет смотреть на их второго ребенка с неба и радоваться…

Эббе удалось успокоить приемных родителей, когда те позвонили ей.