Что же касается Мэй, то разве мало вы видели любовных интрижек, которые заканчиваются расставанием? И, само собой, как только она исчезнет из жизни Джонни, ему будет гораздо легче обратить внимание на какую-нибудь другую девушку – например, на меня.

Данное соображение имело два последствия: во-первых, я под разными предлогами зачастила в дом к Розе. К своей работе она относилась серьезно и придирчиво изучала модели во французских модных журналах, которые удавалось достать. Так как я знала французский, то могла переводить ей пояснения по поводу использовавшихся тканей и прочие нюансы, имеющие значение при создании того или иного платья. Кроме того, я обсуждала с Розой мой гардероб (довольно скудный, по правде говоря) и выслушивала ее мнение по поводу того, что мне пойдет, а что нет.

Во-вторых, я подстриглась. Раньше у меня были темно-русые волосы ниже плеч, но благодаря безымянному парикмахеру с Девятой улицы я обзавелась каре почти как у Клары Боу. Поглядев наутро в зеркало, я себя возненавидела и, чтобы скрыть свое малодушное стремление походить на Мэй, стала подвивать волосы.

– Господи! – воскликнул в ужасе Тони, когда через несколько дней я снова наведалась в гости к Розе. – Что вы с собой сделали?

– Большое спасибо за комплимент, – сказала я, надувшись.

– Не слушайте его, – вмешался Рэй. – Вам очень идет, честное слово! Вы похожи на кинозвезду.

(Замечу в скобках, что это был первый раз в моей жизни, когда человек сказал мне, что я похожа на актрису.)

– Подлиза, – поддел его Джонни, но с его чудесной улыбкой даже такая шпилька не казалась обидной.

– Тиана гораздо лучше любой звезды, – объявил Тони.

– Ну и кто из нас подлиза? – хмыкнул Рэй.

– Заткнись, Шрам.

– Опять начинается, – проворчал Джонни. – Сделайте одолжение, заткнитесь оба! От вас слишком много шума.

Во время этой перепалки Лео сидел в углу, читая журнал. Не могу сказать, что я обращала много внимания на младшего из братьев Серано. Он казался молчаливым и замкнутым, и выводы из этого можно было делать какие угодно – что он себе на уме, что более яркие старшие братья действуют ему на нервы или что он просто застенчив. Оказавшись поблизости, я машинально посмотрела, что именно он читает. Это была статья об Огюсте Ренуаре.

В тот день Роза была занята другими клиентками, и нам с ней не удалось пообщаться, но ее сыновья настояли, чтобы я осталась на ужин. Я хотела отказаться – мне было ясно, что, несмотря на все мои усилия, Джонни по-прежнему ко мне равнодушен, а неравнодушен скорее Тони, который мне безразличен, но уйти мне не дали. Во время ужина кто-то просигналил на улице. Тони подошел к окну, чтобы посмотреть, кто это.

– В чем дело? – спросил отец Розы, который тоже сидел за столом.

– Ни в чем, – быстро ответил Тони и, прихватив ключи от автомастерской, вышел.

Через несколько минут он вернулся в сопровождении Винса. Тот изо всех сил старался держаться независимо, но при взгляде на него почему-то возникала только одна ассоциация: побитый пес.

– Добрый вечер, мама, здравствуй, дедушка, – промолвил Винс неловко. – Привет всем. Э… здравствуйте, мисс.

Луиджи нахмурился. Роза посмотрела на виноватое лицо сына и рывком поднялась с места.

– Принесу еще одну тарелку, – сказала она.

– Что за дела? – проворчал ее упрямый отец. – Ты должен ужинать вместе с женой в вашем новом доме, нет?

– Ее все время тошнит, – буркнул Винс, придвигая к столу стул для себя.