Затем он подошёл к Неро. Они вдвоём ушли в гостиную. Мой отец одарил Неро единственным одобрительным кивком, когда тот подстроился под солдатский марш своего деда. Неро точно знал, как ему угодить.

– Ты когда нибудь чувствуешь себя виноватым? – спросила я Дамиэля, вынимая индейку из духовки.

– Конечно, нет, – он перевернул блинчик на сковороде. – Я слишком идеален, чтобы в чём то себя винить.

– А ты не мог бы хоть на несколько минут перестать  быть ангелом?

Он сверкнул мне улыбкой.

– В чём же тогда веселье?

Я вздохнула.

– Но разве ты никогда не чувствуешь себя виноватым в том, что скрываешь что то от Неро? За то, что не говоришь ему, кто он на самом деле?

– Ему всего десять лет.

– Я всё понимаю.

– Он не должен жить с бременем осознания того, что охотники убили бы его просто за то, что он есть. Только не в его юном возрасте.

– Я знаю, – повторила я. – Мы даже не знаем, почему эти охотники убивают потомков Бессмертных. Мы даже не знаем, сколько этих охотников и почему они охотятся на потомков Бессмертных. Как мы можем сказать Неро, что неизвестно сколько неизвестно каких людей охотится на наш вид по неизвестным причинам? Мы не можем взвалить эту проблему на его плечи.

Я повторяла эти слова снова и снова в своей голове в течение десяти лет. Неро заслуживал того, чтобы чувствовать себя в безопасности, чувствовать себя любимым. У него будет долгая бессмертная жизнь, чтобы беспокоиться о подобных неприятностях. В течение нескольких лет он не заслуживал ничего, кроме обычной драмы для десятилетнего малька Легиона.

Но я всё ещё чувствовала себя виноватой за то, что скрывала от него правду о его существовании.

– Он выглядит таким довольным, – я подошла к двери и увидела, как Неро разговаривает с моим отцом в гостиной.

– Да, сейчас он очень доволен собой.

Я вернулась к плите.

– Я имела в виду Неро. И тебе действительно нужно наконец то начать ладить с моим отцом.

– Как будто он упрощает эту задачу, – Дамиэль положил готовые блины на сервировочное блюдо. – Вот что я скажу о твоём отце: он всегда старается организовать эффектное появление.

Я усмехнулась.

– Как и ты. Ангелы мужчины – такие королевы драмы. Вы всегда выпячиваете грудь и распушаете перья.

Дамиэль обхватил меня за талию.

– Мне гораздо больше нравится, когда ты выпячиваешь грудь и распушаешь пёрышки, – его ладони обхватили мою попку.

Я оттолкнула его руку, прошипев:

– Не сейчас, Дамиэль. Мы не одни.

Он бросил взгляд в сторону гостиной. Неро и моего отца нигде не было видно.

– Не беспокойся о них. Они очень заняты обсуждением магических гранат, пылающих мечей и тактики боя. – Дамиэль притянул меня к себе так близко, что я едва могла различить, где кончается его тело и начинается моё. – Они не обращают на нас никакого внимания.

Моё сердце затрепетало в предвкушении. В последнее время мы с Дамиэлем проводили очень мало драгоценного времени вместе, и моё тело определённо скучало по его прикосновениям.

Но это семейный ужин, а не романтический тет а тет.

– У нас есть обязательства перед нашим гостем, – сказала я.

– А как же твои обязательства перед мужем? – он говорил прямо мне в рот. Его зубы игриво прикусили мою нижнюю губу. – Или твои обязательства перед самой собой? – он глубоко вдохнул, упиваясь мом запахом. – Я знаю, как сильно ты хочешь меня прямо сейчас, принцесса, – его хватка на моей попе усилилась, и он прижал меня к своему твёрдому телу.

Я старалась дышать ровно, хотя больше всего на свете мне хотелось схватить его за пояс и затащить в постель.