— Потому что… — не находя слов, он принялся ерошить себе волосы, — я думал, что слишком плох для тебя. Дважды моя ярость чуть не стоила тебе жизни…

— Но ведь это твое мужество спасло меня сегодня… — вставила Анжелика.

— Да, — безразлично согласился Ролан, стараясь возбудить в себе утихающую ярость. — Выходит, я не так уж и плох для тебя. Послушай, тебе нужна поддержка, надежный руководитель — и дисциплина. Поэтому я и увожу тебя.

— Ты увозишь! Да ты что, так ничего и не понял?! — возмутилась Анжелика. — Все, чем ты занимался с первого дня — это командовал мной, указывал, что следует делать… Ты никогда не позволял мне думать и решать за себя. Даже в самом маленьком деле. А уж когда дело дошло до этой оперы, ты и здесь вырвал решение из моих рук, велев отправляться сюда…

— Я… — начал было Ролан и осекся, будто вконец лишившись сил. — Чего же ты хотела, наконец?

С твердостью в голосе Анжелика произнесла:

— Все, чего я хотела, Ролан, это чтобы ты позволил мне выбирать.

— Выбирать? — грустно рассмеявшись, повторил Ролан. — Выбирать, быть моей женой или нет? Ты действительно думаешь, что я мог сделать это?

Анжелика согласно кивнула.

— Ну, и если бы я позволил тебе выбирать?

— Я бы выбрала тебя!

— О Боже! — Ролан в восхищении заключил жену в объятия и крепко прижал к сердцу. Ярость его испарилась, на смену ей пришло чувство радости и успокоения. Слезы застилали ему глаза, когда он прошептал:

— Дорогая, прости меня! Как и обычно, я оказался полным идиотом, позволив своей гордости и гневу решать все за нас. Но я хочу, чтобы ты знала — я люблю тебя, Анжелика…

— О, Ролан! — воскликнула она. — И я тебя люблю… Так сильно!

Их губы слились в страстном, бесконечном поцелуе. В этот миг барьеры, разделявшие их многие месяцы, рухнули. Супругов подхватила и понесла мощная волна неудержимой страсти. Не переставая целоваться, они в лихорадочной спешке срывали с себя одежды, словно узники, вырвавшиеся на долгожданную свободу.

— Скажи, что ты — моя! — выдохнул Ролан прямо в губы жене.

— Я — твоя! — прошептала Анжелика. — Твоя навеки!

Ролан подхватил жену на руки и увлек в постель. Осторожно уложив ее, он страстным взглядом пожирал ее наготу.

— Мой ангел, моя любовь, — прошептал он, приникая к ее трепещущим губам.

— Мой муж, моя любовь, — томно ответила она.

Она наслаждалась его теплом, ощупывая мощную мускулатуру спины, его упругие ягодицы, ощущая его каменеющее естество. Ролан застонал от наслаждения и впился губами в соблазнительную ложбинку между ее грудями. Анжелика затрепетала, ощутив, как его каменный подбородок надавил на ее твердеющий сосок. А руки ее в это время продолжали свое путешествие по его телу — все ниже и ниже. Наконец они достигли его естества и принялись любовно поглаживать его.

Реакция Ролана была мгновенной и пламенной. Помогая себе руками, он вошел в ее трепещущую, переполненную ожиданием плоть. О, как он был огромен, горяч и тверд, как скала!

И Анжелика унеслась в божественный мир наслаждения…

С яростным стоном он изо всех сил впился в нее губами. Она обвила его ногами и отдалась его ритму безраздельно. Ее тело благодарно принимало все, что он мог дать, и ее размеренные ответные движения в полной мере возвращали Ролану даримое им наслаждение. А Ролан входил в нее все глубже и глубже, пока наконец не наступил чудный миг пламенного освобождения.