Слушая, всего лишь слушая, Дина узнала, что мистер Грант особенно любезен с сэром Рэтклиффом Хиниджем, которого сама она терпеть не могла. Он и с бедным Рейни был достаточно приветливым. Дина знала, что ее единоутробный брат отличается распущенностью и невеликим умом. Нельзя сказать, чтобы мистер Грант насмехался над его недостатками, но пару раз намекал на них. Впрочем, он делал это со всеми… кроме мистера Ван Дьюзена.

Дина сама не знала, нравится ли ей Ван Дьюзен или нет. Девушку пугали его глаза. Их взгляд проникал в самую душу. Однажды Дина видела, как он играл в шахматы с мистером Грантом, (до того, как мистер Грант начал ее избегать) и решила, что он выиграет.

Он произнес нечто странное после того, как перевернул доску, отдав мистеру Гранту черные фигуры.

— Только не поддавайся, Немо, иначе я с тобой играть не сяду.

Немо. Никто. Интересно, почему он так назвал мистера Гранта?

В ответ мистер Грант рассмеялся.

— Ты действительно этого хочешь?

Мистер Ван Дьюзен кивнул и с раздражением добавил:

— Сам, черт возьми, знаешь, чего я хочу.

Мистер Грант выиграл без труда. Дважды он предлагал мистеру Ван Дьюзену вернуть фигуру на прежнее место, потому что сделанный им ход вел к поражению, и каждый раз мистер Ван Дьюзен возмущался:

— Черт тебя подери, Немо. Ты хотя бы раз можешь играть в полную силу?

Дина решила, что ее не заметили. Она пряталась за занавеской недалеко от столика, за которым они играли.

Наконец, мистер Ван Дьюзен, получив мат, окинул недовольным взглядом доску и мистера Гранта и проворчал:

— Вечно одно и то же. Ты играешь все лучше и лучше, — и вышел из комнаты, чтобы, по его словам, застрелиться с горя.

Мистер Грант рассмеялся, откинулся на спинку кресла и заговорил, обращаясь к занавеске:

— Он это не всерьез. Просто игра в шахматы раскрывает в людях все их недостатки.

— Только если они проигрывают, — уточнила Дина.

— Не всегда, — с серьезным видом возразил мистер Грант.

— Поэтому вы нарочно поддаетесь?

— Мне все равно, победа или проигрыш.

— И вы с самого начала знали, что я пряталась за занавеской?

— Много будете знать, скоро состаритесь, — ответил он поговоркой, которую часто повторяла ее старая няня.

— Почему он называл вас Немо?

— Много будете знать, скоро состаритесь.

Дина задумалась. Это был их последний разговор. С тех пор мистер Грант начал ее избегать, и девушка понять не могла, что же такого она сказала.

— Немо — значит «никто».

— Да.

— Но вы же не «никто».

— Вот именно.

Дина сдалась. Он посмеивался над ней, мягко и нежно. Именно в это мгновение она поняла, что любит его. И не только за его доброту, хотя и за нее тоже, но в этом, конечно, она никогда ему не признается.

— Не хотите сыграть со мной еще раз? Я играю еще хуже, чем мистер Ван Дьюзен. — Дина задумалась на мгновение. — Вы могли бы научить меня. Ведь чтобы уметь играть, мало знать, как ходят фигуры.

В тот день он учил ее. Внимательно и терпеливо. Тогда Дина думала, что сумеет использовать полученные навыки во время следующей игры, но, как оказалось, это была последняя партия, сыгранная ими в Мурингсе.

Он только что закончил объяснять, как важно защищать центр, когда Дина увидела за его спиной Виолетту. И выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. Виолетта смотрела на сестру с таким видом, словно та совершила какое-то преступление, и впоследствии Дина понять не могла, что же такого ужасного можно найти в шахматной игре с мистером Грантом.