Парламент издал приказ об изгнании его вместе с семьей, а принцев освободил из заточения. Но беспорядки этих тревожных для Франции лет далеко на этом не закончились.

Королева-мать благоразумно подчинилась приговору и передала власть принцу Конде, будучи заранее уверенной, что он не сумеет удержать ее в своих руках.

С этой поры при дворе начались интриги, совершенно изменившие отношения партий и превративших борьбу, начавшуюся якобы в интересах народа, в какую-то странную игру придворной знати.

Анна Австрийская привлекла на свою сторону маршала Тюренна, Мазарини же в это время старался увеличить число своих приверженцев при посредничестве влиятельных лиц.

Между тем Конде до того стал всем ненавистен, так явно навлекал на себя подозрение в желании забрать всю государственную власть в свои руки, что вскоре вынужден был бежать.

Во время этих беспорядков Людовику XIVминуло четырнадцать лет. Он должен был начать самостоятельно управлять государством.

7 сентября 1651 года он, по совету королевы-матери, только формально предложил принцу Конде возвратиться, но принц, не доверяя предложению, удалился в Бордо, где у него было много сторонников.

Здесь, подстрекаемый своими приближенными, Конде принял решение вести против двора тайную войну.

Такое решение принца могло бы вовлечь королеву-мать и молодого короля в немалую опасную игру, если бы маршал Тюренн не принял против этого решительных мер: 2 июля 1652 года он сразился под самым Парижем с отрядом Конде и разбил его наголову; сам принц и его союзники спаслись от гибели только благодаря тому, что через посредничество его сестры, герцогини де Лонгевиль, им отворили ворота города.

Незадолго перед тем Мазарини возвратился ко двору, чтобы снова попытать счастья в деле управления государством.

Когда все эти несогласия и распри надоели народу, который понял, наконец, что ему от них нисколько не легче, королю предложили договор с условием, что он опять удалит Мазарини и даст всем полную амнистию.

Конде, однако, потеряв надежду на счастливый для него исход дела, выехал из Парижа, и, не найдя себе союзников в провинциях, удалился в Испанию.

21 октября 1652 года молодой король совершил свой торжественный въезд в Париж и объявил народу о всеобщей амнистии. Но потом он приступил к мере, которую советовала ему Анна Австрийская, в свою очередь бывшая под влиянием советов Мазарини. Хотя кардинал все еще находился в то время в изгнании, в Реймсе, он и оттуда сильно влиял на дела правительства, и постоянной его мыслью было добиться у молодого короля и народа своего возвращения в Париж.

Людовик XIV запретил парламенту всякое вмешательство в политические дела и объявил принца Конде государственным изменником, которому воспрещается въезд в пределы государства.

Королева-мать находилась в это время в Сен-Жермене. Лес около старого замка, с его таинственными уединенными дорожками, доставлял ей приятное отдохновение после шумной придворной жизни и всех устраненных, наконец, тревог.

Время борьбы и разлуки с Мазарини, к которому она была искренне привязана, не бесследно пронеслось мимо Анны Австрийской. Годы также начинали сказываться и в ней все больше проявлялось желание оставить государственные дела и проводить остальные годы в спокойствии. Людовик XIV, наоборот, на шестнадцатом году своей жизни начинал находить удовольствие в управлении государством, поэтому королева-мать полагала, что отсутствие Мазарини не было уже необходимостью, но Людовик был другого мнения: он считал возвращение его ко двору все еще опасным.

Анна Австрийская пожелала выстроить себе в Сен-Жерменском лесу дачу, названную «Ле-Лож», впоследствии сделавшуюся ее любимым местопребыванием.

Здесь она прилагала огромные усилия, чтобы выхлопотать возвращение Мазарини и, с его согласия, применила даже одно рискованное средство (на первый взгляд невинное), но в будущем могущее сделаться тоже опасным.