|
И так странно было видеть это умное, мужественное лицо в таком детском состоянии, что Облонский перестал смотреть на него. - Да, где ж увидимся? Ведь мне очень, очень нужно поговорить с тобою, - сказал Левин. Облонский как будто задумался: - Вот что: поедем к Гурину завтракать и там поговорим. До трех я свободен. - Нет, - подумав, отвечал Левин, - мне еще надо съездить. - Ну, хорошо, так обедать вместе, - Обедать? Да мне ведь ничего особенного, только два слова сказать, спросить, а после потолкуем. - Так сейчас и скажи два слова, а беседовать за обедом. - Два слова вот какие, - сказал Левин, - впрочем, ничего особенного. Лицо его вдруг приняло злое выражение, происходившее от усилия преодолеть свою застенчивость. - Что Щербацкие делают? Все по-старому? - сказал он. Степан Аркадьич, знавший уже давно, что Левин был влюблен в его свояченицу Кити, чуть заметно улыбнулся, и глаза его весело заблестели. - Ты сказал, два слова, а я в двух словах ответить не могу, потому что... Извини на минутку... Вошел секретарь, с фамильярною почтительностью и некоторым, общим всем секретарям, скромным сознанием своего превосходства пред начальником в знании дел, подошел с бумагами к Облонскому и стал, под видом вопроса, объяснять какое-то затруднение. Степан Аркадьич, не дослушав, положил ласково свою руку на рукав секретаря. - Нет, вы уж так сделайте, как я говорил, - сказал он, улыбкой смягчая замечание, и, кратко объяснив, как он понимает дело, отодвинул бумаги и сказал: - Так и сделайте. Пожалуйста, так, Захар Никитич. Сконфуженный секретарь удалился. Левин, во время совещания с секретарем совершенно оправившись от своего смущения, стоял, облокотившись обеими руками на стул, и на лице его было насмешливое внимание. - Не понимаю, не понимаю, - сказал он. - Чего ты не понимаешь? - так же весело улыбаясь и доставая папироску, сказал Облонский. Он ждал от Левина какой-нибудь странной выходки. - Не понимаю, что вы делаете, - сказал Левин, пожимая плечами. - Как ты можешь это серьезно делать ? - Отчего? - Да оттого, что нечего делать. - Ты так думаешь, но мы завалены делом. - Бумажным. Ну да, у тебя дар к этому, - прибавил Левин. - То есть, ты думаешь, что у меня есть недостаток чего-то? - Может быть, и да, - сказал Левин. - Но все-таки я любуюсь на твое величие и горжусь, что у меня друг такой великий человек. Однако ты мне не ответил на мой вопрос, - прибавил он, с отчаянным усилием прямо глядя в глаза Облонскому. - Ну, хорошо, хорошо. Погоди еще, и ты придешь к этому. Хорошо, как у тебя три тысячи десятин в Каразинском уезде, да такие мускулы, да свежесть, как у двенадцатилетней девочки, - а придешь и ты к нам. Да, так о том, что ты спрашивал: перемены нет, но жаль, что ты так давно не был.. - А что? - испуганно спросил Левин. - Да ничего, - отвечал Облонский. - Мы поговорим. Да ты зачем, собственно, приехал? - Ах, об этом тоже поговорим после, - опять до ушей покраснев, сказал Левин. - Ну, хорошо. Понятно, - сказал Степан Аркадьич. |
