— Как?

— А этого так тем более никто не знает.

Мне это стало надоедать. Всегда есть записи и исследования. Каждая капля крови оставляет след отсюда до Орегона. И то, как он произносил фразу "никто не знает", начинало меня бесить.

— А как ты тогда узнал? — Спросил я.

— От других людей, — ответил он. — Она — любимая страшилка Тандер-Бэй.

— Страшилки в большинстве случаев так и остаются страшилками. Зачем ты тратишь мое время?

Я потянулся к бумаге, готовый смять ее в кулаке, но не сделал этого. Не знаю, почему я был настроен скептически. Люди всегда знают. Порой, много людей, но, на самом деле, они ничего не знают о призраках. Поэтому и говорят ерунду. Слушают все эти предупреждения, а потом несут бред. В любом случае, им легче жить, потому что они не верят во всех этих призраков.

— Она не похожа на страшилку, — настоял Дейзи. — Если ты начнешь спрашивать в городе что-то о ней, ничего не получишь, пока не спросишь в нужном месте. К ней туристы не едут. Но если ты пойдешь на любую подростковую вечеринку, однозначно услышишь историю об Анне.

— О да, я хожу на кучу подростковых вечеринок, — вздыхаю я. Я более чем уверен, что Дейзи на таких вечеринках бывает неоднократно. — Так что за дело?

— Ей было 16, когда она умерла, она была дочерью финских иммигрантов. Ее отец умер, от болезни или чего-то подобного, а мать бросила ее в интернате. Анна как раз шла на школьные танцы, когда ее убили. Кто-то перерезал ей глотку — это все, что известно. Кто-то почти отрезал ей башку. Говорят, что она была одета в белое платье, а когда ее нашли, оно было полностью залито красным. Именно поэтому они называют ее Анной, одетой в кровь.

— Анна, одетая в кровь, — произнес я мягко.

— Некоторые люди говорят, что это сделал один из стариков. Старый извращенец заметил ее, ему понравилось то, что он увидел. А затем он последовал за ней и бросил истекать кровью. Другие говорят, что это был ее парень или какой-то ревнивец.

Я сделал глубок вдох, чтобы выйти из ступора. Все было плохо, очень плохо. Пожалуй, это самое жуткое, что я когда-либо слышал. Ховард Соуберг, фермер из центральной Айовы, убил свою семью парой садовых ножниц, заколов и изрезав их. Его семья состояла из жены, двух маленьких сыновей, новорожденного и его старой матери. Эта история пробрала меня до мозга костей. Я был разочарован, когда добрался в Айову и узнал, что призрак Говарда не раскаялся и не бродил по дому. Обычно такое случалось с ужасными людьми. Они использовали все возможное, только чтобы превратить все окружающее их в пыль. Такие призраки были яростными, пока не переставали дышать.

Дейзи не унимался и продолжать рассказывать историю об Анне. Его голос дрожал. Я не знал, смеяться мне или же раздражаться.

— Ладно, а что она делает сейчас?

Он задумался.

— Я знаю только то, что она убила 27 подростков…

Двадцать семь подростков за последние полвека. Это стало похоже скорее на сказку, нежели чем не устрашающую историю. Никто не убивает двадцать семь подростков и не сбегает, чтобы скрыться в замке от горящих факелов. Даже призраки.

— Двадцать семь местных детей? Ты издеваешься. Не бродяг и беженцев?

— Ну..

— Что «ну»? Кто-то затыкает тебе рот, Бристол?

Горечь подступила к моему горлу. Я не знаю почему.

А если история окажется ложной?

В данный момент, меня ждут 15 призраков. Один из них с Колорадо, некто Гризли Адамс, который убивал охотников на всей горе. Звучит неплохо.

— Они никогда не находили ни одного тела, — произнес Дейзи, поясняя. — Они просто думают, что дети убегают или их похитили.