Впервые за все то время, которое они общались, Браун взглянул на Скорцени с нескрываемым интересом.

— Знаете, мне нравится, что вы подходите к проблеме дисколетов именно так, как вы это делаете. Даже пять сантиметров над землей для такого диковинного аппарата — уже полет!

— А что вам мешает относиться к этой проблеме с таких же позиций?

— Высокие инспекции из различных инстанций. Все они требуют немедленно дать им на вооружение некое, доселе невиданное, оружие возмездия, а всякую неудачу на пути к его созданию расценивают как окончательный крах, бездарность ученых, а то и вредительство.

— Можете считать, дорогой штурмбаннфюрер Браун, что отныне все инспекции отменяются. Инспектировать вас буду только я как офицер СД, отвечающий за разработку оружия особого назначения. Однако — к делу… Что произошло с пилотом этого диска?

— Он уцелел, больше пострадав от вибрации, нежели от падения. Жуткая вибрация — бич данной машины. Кстати, собирали мы этот аппарат в Чехии, на заводе «Ческо Морава», и испытывали на его полигоне.

— Никогда не сомневался, что чехи — технически наиболее подготовленная нация. После германской.

— Если бы только они не оставались при этом чехами.

— Вы безжалостны, Браун.

— Второй аппарат достигал почти семи метров в диаметре, расчетная горизонтальная скорость его порядка семисот километров в час, взлетно-посадочная — шестьдесят. И всего один пилот. Высота, на которую сумел подняться этот дисколет незначительна. При полете отмечалась крайняя неустойчивость.

— Считаете, что теоретически, еще до строительства аппарата, при его проектировании, все эти недостатки учесть невозможно было?

— Мне не хотелось бы давать оценки своим коллегам.

— Вы обязаны это делать, Браун. Иначе кому нужен такой технический директор ракетного центра?

— Кое-что, конечно, можно было предусмотреть. Но ведь когда конструктор подпадает под магнетизм собственного изобретения, он перестает критически оценивать многие свои технические решения, а главное, поскорее стремится воплотить свои фантазии в реальный аппарат.

— Какой в этом смысл? При неудаче он ведь может потерять право на дальнейшую разработку.

— И все-таки решаются, — мстительно улыбнулся барон фон Браун. — Наверное, опасаются, что их тоже постигнет судьба Небеля. И они так никогда и не увидят свое детище воплощенным в металле.

— В каждой профессии существует свой риск, — философски признал обер-диверсант рейха.

Браун вновь улыбнулся, однако на сей раз уже не столь мстительно.

— Третий аппарат, — продолжил он свой рассказ, — в натуральную величину выглядел настоящим гигантом — двадцать один метр в диаметре. Экипаж — три человека. При взлете скорость достигала около трехсот километров, а горизонтальная скорость — чуть более двухсот. Создавался он в виде летающего танкобомбардировщика, оснащенного, как следует из модели, башенными орудиями, пулеметами и бомбовым запасом. Этот экземпляр продержался в воздухе уже целых пятнадцать минут, после чего тоже благополучно разбился. Экипаж, как вы сами понимаете, погиб. А теперь перейдем во второй, нижний зал, в котором находится еще незавершенный аппарат Шернера…

8

Январь 1939 года. Антарктика.

Борт германского авианосца «Швабенланд».

…Готт и уже находившийся рядом с ним командир группы военных гидропилотов гауптштурмфюрер СС Эрих Крозетт стояли на открытой части мостика и действительно были крайне встревожены.

— Так что тут у вас, высокое собрание, происходит? — как можно спокойнее поинтересовался фон Риттер.