– Тогда почему он до сих пор жив?

– Потому что дебил. У него интеллект на уровне тупого двенадцатилетнего мальчишки, это установлено экспертизой. У нас гуманная социальная система, и мы не казним тех, кто не может отвечать за свои действия.

– В моем мире законы другие, – заметила Карен, – но нет смысла спорить на эту тему. Ты считаешь хорошими свои правила игры, я – свои. Харо, если вы не убиваете таких людей, их надо держать в изоляции. Почему его выпустили на свободу?

На мгновение губернатору стало не по себе под ее холодным, изучающим взглядом. Овладев собой, он принужденно рассмеялся:

– Потому, моя милая, что мы тут верховная власть. Захотели – посадили, захотели – отпустили, поняла? – Губернатор знал, что некоторая доля цинизма усиливает его обаяние, на женщин это действует безотказно.

– Покажи мне его фотографию.

Он выдвинул ящик стола, нашел там фото Мехтобия Гусла, протянул ей и только потом сообразил, что последняя фраза прозвучала как приказ, а он, не подумавши, подчинился… Ладно, Карен можно извинить: наверняка она перепугана, нервничает, оттого и заговорила таким тоном.

Она внимательно изучила снимок и бросила на стол:

– Я его запомнила.

– Хорош герой? Его зовут Мехтобий Гусл. Если встретишь, убегай со всех ног. У тебя такие длинные ножки, просто восторг! – Причмокнув, он убрал снимок обратно в ящик. – Карен, я заметил, что ты успела подружиться с моим юным, но преждевременно засохшим чадом (так, побольше юмора, это поможет разрядить обстановку!)…

Она опять не улыбнулась, и губернатор сделал вывод, что Карен попросту не способна оценить хорошую шутку.

– …Так вот, я приглашаю тебя к ней на день рождения, по случаю пятнадцатилетия. Понимаешь, в узком кругу… Ты когда‑нибудь ела с золотой императорской посуды?

– Не приходилось.

– А вот теперь придется! – Он поднялся и обнял ее за плечи, вдохнув тонкий аромат ее волос. – Все будет императорское – и столовые приборы, и сервизы, и бокалы… Из музея позаимствуем.

Карен молча высвободилась, губернатор про себя выругался… Ничего, древняя золотая посуда произведет на нее впечатление, тогда она станет податливей… Победа будет за ним!

– Я пошла, Харо.

Когда дверь за ней закрылась, он выругался вслух.

Бледные, сухие пальцы Гестена слегка дрожали. Даже не пытаясь этого скрыть, он нервно перебирал валявшиеся на директорском столе разноцветные скрепки, авторучки, визитные карточки кредиторов (теперь уже бывших), календарики. Аманде это не нравилось, но она терпела. Выдержка изменила ей, когда клиент начал рассеянно теребить пустой бланк бухгалтерского отчета. Аманда выразительно повела плечом и вздохнула сквозь зубы, однако Гестен этого не заметил. Его взгляд был прикован к широкой спине Олега, сидевшего перед монитором. Олег сделал то, что было под силу только ему: вторгся через сеть в компьютерную систему Гипортала и теперь искал нужную информацию. Наконец он не глядя протянул руку, включил принтер… Через секунду из щели бесшумно выполз листок с текстом.

– Вот. – Он протянул листок клиенту. – Все корабли, которые находятся на Валене.

Гестен впился взглядом в строчки, потом его плечи безвольно опустились.

– Мой корабль еще не прибыл, – произнес он слабым голосом. – Не знаю, в чем дело…

Улучив момент, Аманда схватила помятый бланк и спрятала под стопку рекламных каталогов на соседнем столе. Она не выносила, когда кто‑нибудь портил чистые бланки.