|
- Это те три негодяя, которых она заставила меня взять на борт в Гавре. Да, я большое дерьмо. Но она крепко держала меня в своих руках. Мне было известно, что мы направляемся не в Квебек, а в Голдсборо, я знал и то, что не должен об этом никому говорить. Что она шлюха и мошенница, я тоже знал, и, конечно же, для меня не было секретом, что это они убили священника, но чего я не знал... Огромный, весь всклокоченный, он выглядел трагически на фоне почти белого от яркого света неба. - ..чего я не знал, так это того, что там, на берегу, окажутся ее наемники, которые пустят на дно мой корабль и перебьют всех моих людей... Он кидался из стороны в сторону, хватался за бороду, вырывая волосы, воздевал к небу руки, и сам был похож на человека, окончательно лишившегося рассудка. По всему было видно, что Карлон начал уже задавать себе вопрос: не находится ли он среди одних сумасшедших. - Капитан, вы не соображаете, что говорите! Если мадам де Модрибур была на корабле, то зачем же ей понадобилось топить его? Ведь она сама рисковала жизнью. - Она покинула корабль заранее.., до того, как все случилось. Я и не задумывался, для чего это было сделано. Только потом, уже в Голдсборо, я.., постепенно.., начал рассуждать сам с собой и все понял. Но опять-таки притворялся, будто бы ничего не понимаю. Я твердо знал, что если она перестанет принимать меня за идиота, то убьет меня.., так же, как она поступила с другими... Убить для нее ничего не стоит... Подумать только! Мой “Единорог”! Мой прекрасный корабль! И все мои парни, мои братья, перебиты... И он, погрозив Амбруазине кулаком, бросил ей в лицо страшное обвинение: - Ты не женщина! Ты демон во плоти! Глава 24 Вдруг раздался чей-то крик: - Смотрите! Он убегает!.. Воспользовавшись тем, что все взгляды были устремлены на Жоба Симона, а на пленных никто не обращал внимания, человек с бледным лицом сорвался с места и бросился бежать. Сначала в сторону берега, потом начал перепрыгивать через рифы, выступившие после отлива. Его побег был настоящим безумием. Даже если бы ему удалось добежать до моря, броситься в воду, проплыть несколько часов, были ли у него шансы спастись? Но это был сущий дьявол, и всем, кто видел, как в жарком мареве растворяется его силуэт, казалось, что он вот-вот, на глазах у них, совсем исчезнет, пропадет за горизонтом так же неожиданно, как тогда, вечером, когда он вышел из воды у берега, сплошь заросшего водорослями, и ничто ему не помешает снова однажды явиться на землю, чтобы продолжить свои злодеяния. - Догоните его, - кричали вокруг, - хватайте его! Теперь он был похож на резвого беса, танцующего на остриях скал. Море, этот союзник убийц со свинцовыми дубинками, было совсем близко. Вода уже начала скрывать его от глаз людей. В этот самый момент, откуда-то справа выскочил Эрнани д'Астигуерра. Его длинные, как у танцора, ноги делали огромные прыжки, перемахивая со скалы на скалу. Но вот он остановился, застыл черным силуэтом на фоне желтеющего неба. Его согнутая рука, держащая гарпун, широко размахнулась, а затем, словно пружина, резко распрямилась. Копье со свистом пронеслось в воздухе, увлекая за собой пеньковый канат, который прыгал и вздрагивал, как разъяренная змея. Душераздирающий крик пронесся над бухтой. Баск Эрнани, с перекинутой через плечо веревкой, таща за собой добычу, поднялся на берег. Подойдя к графу де Пейраку и Анжелике, он бросил, словно акулу, к их ногам пронзенное гарпуном тело. Схватив труп за волосы, он приподнял его, чтобы все могли увидеть отвратительное, с застывшими глазами и открытым ртом лицо, такое же бледное, каким оно было при жизни. |
