|
Холод пронизывает его, как ледяное лезвие клинка. Он отдал бы все золото мира, чтобы почувствовать запах горящего дерева, дыма, выдающего присутствие человека. Но страх перед ирокезами уже овладел им. В своих толстых перчатках он чувствует свои изуродованные, бесформенные пальцы. Он думает: "Только не второй раз! Только не второй раз!" Его наполняет страх перед ирокезами, перед мученичеством. Он думает с ужасом, что это из-за нее, женщины, которую он увидел в тот осенний день, его сила оставила его. "Пусть умрет, пусть умрет", - повторял он. Пылающая ненависть клокочет в нем. Ведь через эту открытую брешь уходят его силы, его могущество. Его наполняет ужас перед предстоящим мученичеством. Воспоминания о пережитых муках преследуют его. В ужасе он умоляет: "Только не второй раз, только не второй раз". *** В Квебеке без перерыва продолжались религиозные торжества. В первый вторник декабря ежегодная месса иезуитов. 3 декабря - месса в честь святого Франциска, второго покровителя страны. 6 декабря - праздник святого Николая. Во вторую субботу - торжественная служба. В этот день производилось посвящение в сан священников. В эти дни на улицах не было видно играющих юных канадцев. Они участвовали в богослужениях, репетировали рождественские песнопения. Горожане, хотя и часто посещали церковь, находили время готовить припасы для рождественского ужина; этот семейный праздник справлялся в полночь, после богослужения. Незадолго до рождества священник пришел за маленьким шведом Нильсом Аббалем. Иезуиты, которые знали, что его усыновил отец Вернон, умерший в Акадии, попросили его отправить в свой пансион. Анжелика помогала Иоланте сложить в маленький сундучок одежду ребенка, его костюм пажа. Но аббат отказался взять его вещи, которые не подходили для семинарии. Детей там обували и одевали. Нильс Аббаль послушно покинул дом, несмотря на отчаянные крики Онорины и Керубина, которые не хотели его отпускать. Мадемуазель д'Уредан следила из окна за этой маленькой драмой. Анжелика поцеловала ребенка, шепнула ему на ухо по-английски слова одобрения. Он казался равнодушным. Он вернулся в тот же вечер, одетый в свою старую рубашку и штаны, с флейтой под мышкой. Он вошел и занял свое место у очага как ни в чем не бывало. Немного погодя прибежал, задыхаясь, старший семинарист. Он сделал ему выговор. Мальчик согласился с ним пойти. Он вернулся на следующий день вечером, но на этот раз вместе с Марселэном, племянником Ромэна де Лобиньера, который воспитывался у ирокезов. В этот раз была темная ночь, и шел густой снег. - Малыши, что я буду с вами делать? - спросила Анжелика, глядя на них, сидящих бок о бок у очага в компании с негритенком Тимоти, который, одетый в свой красный кафтан, дополнял этот образ странствующего детства. Вечером, несмотря на то, что снег продолжал идти и улицы были почти непроходимы, семинария послала молодого шестнадцатилетнего парня по имени Эммануил Лабор. Анжелика его видела, когда он ежедневно сопровождал юных семинаристов через Соборную площадь к иезуитам. Он был по происхождению нормандец, блондин с располагающей физиономией, всегда улыбающийся. |
