|
- Будем время от времени встречаться. Я буду рассказывать вам, что нового при Дворе. Но она покинула его с выражением лица, которое не означало ни да, ни нет. С тех пор, как он заговорил с ней при выходе из церкви, он колебался и не мог составить о ней определенного мнения. То это была прежняя Анжелика, пламенная и обещающая. То это была не она... То он говорил себе, что ее будет легко вновь завоевать, то - что это не стоит труда, и, наконец, что он совсем сошел с ума. Праздничный ужин был сервирован за тремя длинными столами. За столом "властей" господа ужинали в полной форме, в шляпах, плащах и при шпагах. Запеченный в пироге боб, определивший королеву бала, достался мадам ле Башуа. Королем оказался Флоримон де Пейрак. - Все это было подстроено... - комментировала Беранжер-Эме, раздосадованная, что жребий выпал не ей. Ей заметили, что мадам ле Башуа была канадка, зрелых лет, из буржуазии, и не было никаких причин, чтобы ей специально подстроили это эфемерное королевское достоинство. Если бы этот выбор был подстроен с целью польстить кому-то, то уж скорее выбрали бы королевой мадам де Пейрак, а королем - губернатора Фронтенака. Но все же судьба, выбрав Флоримона де Пейрака, поступила тактично. Все были довольны, когда был коронован сын гостей, которые устроили в столице столько развлечений. Флоримон к тому же прекрасно справился со своей ролью. Никогда в день Богоявления не видели такой неподходящей и в то же время такой согласованной пары. Флоримон и мадам ле Башуа с увлечением протанцевали павану, затем менуэт и, наконец, увлекли все общество в лихую сарабанду. К концу банкета Флоримон скрылся, чтобы руководить фейерверком, передав на бегу свою корону лакею. Все общество перешло на террасу замка Святого Людовика, откуда открывался вид на реку. Красота освещенного фейерверком пейзажа, силуэты крыш и церквей, мягкий свет луны, белые снега на далеких горах и широкой равнине Святого Лаврентия создавали незабываемое зрелище. Среди фонтанов разноцветных огней была видна высокая фигура Флоримона, так похожая на фигуру его отца. Анжелика вспомнила развлечения в Версале и как Сент-Эньян, руководивший королевскими празднествами в парке, часто прибегал к услугам маленького пажа. Чтобы Квебек участвовал в праздничной иллюминации, жителям было приказано поместить в каждом окне зажженную свечу. Бедные могли ограничиться лампадой. У города появилось множество светлых и блестящих глаз от свечей за прозрачными стеклами, или желтоватых, когда лампады бедняков светились через промасленную бумагу. Ноэль Тардье де ла Водьер кусал себе губы от волнения. При таком разгуле огней, фейерверка, свечей, факелов, лампад неминуем пожар, предсказывал он. - Жаль что такой красивый молодой человек волнуется из-за такой ерунды, - сказала мадам ле Башуа. - Он зря растрачивает свою молодость. Не лучше ли радоваться, как всем в эту ночь, и воспользоваться ею, чтобы поухаживать за кем-то... или, по крайней мере, наблюдать за своей женой которая, кажется, более легко смотрит на жизнь? Каждый раз, когда Анжелика смотрела в сторону Жоффрея де Пейрака, она видела порхающую вокруг него Беранжер-Эме. Она начала думать, что то, что она приняла за кокетство молодой женщины, пробующей свои чары на признанном соблазнителе, скрывало более сильное чувство. |
