|
.. Даже с Сабиной де Кастель-Моржа его отношения зашли не дальше обычной вежливости, и ничего не изменилось в его поведении после того, как он узнал, что она была племянницей его бывшей любовницы Карменситы. Было ли разумно со стороны Анжелики ревновать его? Было очевидно, что г-жа де Кастель-Моржа пожирает его своими черными глазами. После того, как она перестала краситься кстати и некстати, стало ясно, что она умеет быть красивой. Ее белая кожа с удивительным золотистым оттенком компенсировала некоторую ассиметричность ее лица. Казалось, граф уделял ей не больше внимания, чем г-же де Беранжер. Кто же действительно причинял иногда беспокойство Анжелике, так это краснолицая г-жа ле Башуа, которую Полька называла пройдохой. Но у нее был свой неповторимый шарм. Над ее выходками можно было смеяться, осуждать их или не обращать на них внимания, но совершенно очевидно, что ее темперамент возбуждал любовный аппетит, что не могло не нравиться опытным мужчинам. Был ли Жоффрей щепетилен в любви? Он любил женщин, которые заставляли его смеяться. В один прекрасный день г-жа де Башуа и Полька предстали перед Анжеликой. С другой стороны, в отношении себя Анжелика не сомневалась в порядочности этих двух женщин и доверяла им. Хотя любящему сердцу свойственно ошибаться. Когда Анжелика закончила свою "опись" возможных соперниц, то оказалось, что по той или иной причине не заслуживает доверия ни одна из дам в Квебеке. Она оказалась в глупом положении. В Квебеке можно было шутить, ухаживать, любезничать, но все время оставаться в рамках благоразумия. С другой стороны, Виль д'Аврэй говорил, что Квебек - город, созданный для восхитительных адюльтеров. Тем более восхитительных, что сотни глаз упорно следили за ними. Но, были ли они, эти любовные интрижки? Вопрос этот витал в воздухе, кружился легким флером между гуляющими по саду парами. С этими французами никогда нельзя быть уверенным в том, что улыбка, пожатие руки, нежный взгляд - всего лишь учтивые знаки внимания, а не скрытый и многообещающий предлог к любовному свиданию. Так ли уж был не прав преподобный Коттон Матте де Бостон, этот пуританин, которого неотступно преследовал дьявол, рыщущий в его пастве? Во время их первой встречи в Голдсборо Анжелика осудила его за чрезмерную фанатичность, за пренебрежительное непонимание всех тонкостей французского характера, гораздо более доброжелательного, чем может представить себе иностранец. Теперь же она сама сомневалась во всем. Овеваемый легким, девственным ветерком, Мон-Кармель купался в лучах небесного сияния. Сияние это навевало мысли о вратах небесных и, казалось, отпускало все грехи и делала добродетельным и невинным желание счастья. Но какого счастья? Как бы там ни было, в это февральское утро милое квебекское общество, любуясь садом, клумбами и капустными грядками г-на губернатора, воодушевлялось мыслями о возвышенной и непорочной любви. Розовато-голубое небо было подернуто светло-сиреневой пеленой, а причудливое переплетение веток, тонких, как паутина, искрилось на солнце тысячами алмазных огоньков. Стволы вязов и кленов в саду были серебристо-фиолетовыми и прекрасно сочетались с более насыщенными по цвету тенями на снегу. На противоположном берегу Святого Лаврентия просматривался новый купол приходской церкви Леви и другой, поменьше, на склоне горы Лозон, задевающий за небо своими металлическими крестами. Пройдя весь сад, компания распределилась вдоль дорожки, огибающей Алмазный мыс и проходящей рядом с деревянным редутом, сооруженным на повороте реки вверх по течению и охраняющим пороховой склад, построенный на склоне горы. В свое время губернаторы решили удалить склад от города и наполовину запрятать его в землю. |
