|
- Но вы и были в его объятиях! - возмущенно воскликнул он. - Я вас видел. В ее взгляде мелькнуло беспокойство. Неужели он осмелился подсматривать через окно часовни? Посланник короля, это немыслимо! Но от него можно было всего ожидать. - А когда вы вместе вышли из часовни, вы держались за руки. Анжелика пожала плечами. Она совершенно не помнила, чтобы она держала руку г-на Ломени. Она рассмеялась. - Это прекрасно - быть любимой. Господин де Ломени, господин де Виль д'Аврэй, - продолжил он, - господин де ла Ферте, молодой сумасшедший Анн-Франсуа де Кастель-Моржа и старый, но не менее безумный Бертран де Кастель-Моржа, его отец, Базиль, господин де Шамбли-Монтобан... - Вы преувеличиваете. Бедный Никола, ваше болезненное воображение сбивает вас с толку. Однако вы мне доставили удовольствие. Как это приятно чувствовать себя любимой, в то время, как миром правит ненависть... Благодарю вас, мой милый возлюбленный! - Не смотрите на меня так, - с дрожью в голосе произнес он. - Ваши сияющие глаза так волнуют меня. Увидев их вместе, смеющихся, мадемуазель д'Уредан отметила, что они не распрощались у дома Виль д'Аврэя, а пошли дальше по направлению к рощице, за которой скрывалась резиденция г-на де Барданя. - Вы еще ни разу не заглянули ко мне, - сказал он Анжелике, когда они поднялись вверх по улице. - Это потому, что все свое время вы проводите около моего дома. И потом я бы не хотела встретить у вас некоторых ваших друзей. - Сегодня я никого не жду. Их взгляду открылась аллея, в конце которой стоял симпатичный двухэтажный домик с шиферной крышей и квадратными печными трубами по бокам. Солнце еще освещало фасад дома, но в подлеске уже царил холодный полумрак, усеянный пятнышками света. Подул ледяной северный ветер. Никола де Бардань привлек Анжелику в свои объятия, укутав ее плащом, и было непонятно, хотел ли он защитить ее от холода иди же просто поддержать на скользкой дороге. - Это безысходная ситуация, - бормотал он, - гибельная, и все же я ничего не могу поделать. Видеть вас, слышать ваш смех, идти рядом с вами, как сейчас, - вот самое большое счастье и самые страшные муки для меня. Надеяться не на что... Иногда я решаюсь не видеться с вами целый день. Я прихожу в себя, я свободен и спокоен. Я погружаюсь в чтение, работу, развлекаюсь. И вдруг понимаю, что это безумие: вы здесь, вы в городе, в двух шагах от меня; сколько слез пролито мной, сколько раз я пытался бежать от этой призрачной действительности. Пусть мне остаются лишь крохи, но я вас так любил и желал, чтобы вы хоть чуть-чуть принадлежали мне. И я бросаюсь искать вас. Когда я вас вижу, сердце останавливается и наступает миг счастья и наслаждения. За этот миг я заплатил ценой горьких страданий, но не жалею о них. - Г-н де Бардань, я оценила пыл вашего красноречия, и я тронута, но мне кажется, что мы рискуем споткнуться, в прямом смысле этого слова... Чтобы не упасть, она схватилась за него. - Как я люблю вас! Как люблю вас! - шептал он. - Эта аллея слишком скользкая, мы никогда не доберемся до дома. - Ну и пусть. Нам так хорошо здесь, идите сюда. Он увлек ее под сень деревьев, в холодный голубоватый сумрак, таинственный и бездонный, и, властно заключив ее в объятия, набросился на ее губы. Поцелуй длился долго, потом они отстранились, и с новым алчным порывом их губы встретились. |
