Цыгане были увлечены танцем. Женщины, в отделанных оборками, пятнистых платьях провоцировали своих партнеров на все более сложные рулады: казалось, кричит израненная в любовной битве душа, погибающая и возрождающаяся вновь. Артисты пели долго, одна песня сменяла другую — они словно не ведали усталости.

— Может быть, нам тоже потанцевать? — прошептал Луис Карен, но она только уселась плотнее и отрицательно покачала головой:

— Я не умею!

— Я покажу тебе! — с готовностью сказала Консуэла. Она выжидающе смотрела на Рафаэля. — Мне придется танцевать одной?

Он засмеялся, немного смущенный, встал вслед за девушкой и подошел к цыганам — договориться о музыке, под которую они будут танцевать. Консуэла прослушала начальные такты, едва заметно кивнула и закружилась, выделывая ногами па, создающие ритм.

— Нет, нет! — крикнула она. — Кастаньеты! — Одна из цыганок протянула ей пару, и девушка защелкала ими, разогревая, чтобы они лучше звучали. — Я готова!

Карен пришла в восторг от их исполнения. Именно потому, что они не были профессионалами, стало понятно, как сложны танцевальные движения. Консуэла и Рафаэль были великолепны. Возможно, не так, как цыгане, но намного, намного лучше, чем Карен ожидала увидеть.

— Браво! — кричали цыгане: — Еще! Еще!

Первым устал Рафаэль. Он проводил Консуэлу к столу и сел сам, запыхавшись, но с улыбкой.

— Давно не танцевал. Зато теперь я по-настоящему голоден!

Было уже начало двенадцатого, когда они закончили ужин, Карен не верилось, что вечер прошел так быстро.

— Кино! — быстро предложила Консуэла, не желая отправляться в постель.

— В это время? — удивилась Карен.

— Конечно! — засмеялась испанка. — Вот-вот начнется полночное шоу. Мы как раз успеем, если не будем мешкать!

Но Карен уже думала о делах, которые запланировала на следующий день.

— Слишком поздно для меня, — извинилась она. — Но я не хочу никого лишать удовольствия!

Луис колебался. Ему определенно хотелось в кино, но в то же время заманчиво было проводить Карен домой и как можно дольше задержаться возле ее дверей за беседой. В конце концов, Рафаэль его опередил:

— Мой вечер вы не испортите. Я тоже предпочел бы вернуться домой.

— Рафаэль! — воскликнула Консуэла. — Что за удовольствие так рано ложиться спать? Кроме того, ты обещал мне, что заедешь к нам!

Рафаэль усмехнулся:

— Сегодня у меня нет времени щипать индейку. В другой раз.

— Завтра? — уточнила Консуэла.

— Завтра. — Рафаэль вздохнул. — Завтра я поведу тебя в кино, а сейчас поеду спать!

Карен была рада, что едет с Рафаэлем: ей не понравилась попытка Луиса приобнять ее в машине. Он ей нравился, но это чувство не было любовью.

— Что это значит — щипать индейку? — сонно спросила она.

Дон Рафаэль развеселился:

— Вы действительно не знаете? Это севильский обычай. Когда девушка разговаривает со своим женихом или другом на пороге своего дома, у ворот или, если она старомодна, через оконные решетки. Мы называем это «щипать индейку», — просто объяснил он.

— Как мило! — усмехнулась Карен.

— Это только первый шаг в процессе ухаживания, ничего больше! — сказал дон Рафаэль, быстро взглянув на нее.

Карен снова улыбнулась, а про себя подумала, как было бы здорово поговорить с ним у ее двери, той, что ведет в благоухающий внутренний дворик! Но этого никогда не случится — она не подходит на роль индейки для ощипывания.