— Ну, очевидно, — ответил Страж.

Мне нравился этот чувак, несмотря на то, что оружие было направлено нам в лица. Мышца дернулась на челюсти Маркуса.

— Мы не работаем с Люцианом или Первым. Я не знаю, как это доказать, по вашим стандартам, но мы прибыли сюда издалека и потеряли одного из наших, благодаря автоматам, охраняющим это место. Мы вам не враги. Мы хотим того же, остановить Люциана и Первого. Страж Матиас направлялся сюда. Он должен был прибыть с известиями, что мы должны приехать.

— Если этот Страж направлялся сюда в течение последних двадцати четырех часов, тогда он находится среди тех бедных душ за стеной.

Взгляд лидера проследовал над нами.

— Никто не прошел мимо них в течение дня, и мне интересно, как вашей группе это удалось.

Я не встречалась со Стражем, который приезжал, пока мы с Айденом были в Подземном мире, но было паршиво услышать, что он был среди мертвых.

— Они шли против вас?

Спросил Айден спокойно.

— Они не охраняли Университетский городок?

Сначала я думала, что полукровка не собирается отвечать, но он ответил.

— Автоматы охраняли университетский городок еще день назад, а потом они начали стрелять по тем, кто искал здесь убежище. Мы пытались остановить их, и потеряли половину наружной стены и много жизней. Итак, еще раз, мне любопытно, как группа, состоящая из подростков двух необученных, чистокровных смогла пройти их.

— Я Аполлион, — сказала, пожимая плечами.

— Это могло что-то сделать.

Все четыре оружия направились на меня, и я подумала, хорошей ли мыслью было сказать им. Краем глаза я заметила, что Айден начал сдвигаться ко мне.

— Все в порядке, — добавила я быстро, держа руки перед собой.

— Я хороший Аполлион, тот, который не хочет свергать Совет и убивать Богов.

Страж впереди не смотрел с облегчением или благоговением. Вместо этого, он, казалось, отмечал место, куда всадить мне пулю между глаз. Это было не хорошо, потому, что Айден, я была уверена, уже просчитывал время, которое потребуется ему, вытащить пистолет и устранить этого Стража.

Пули были готовы лететь, как раз, когда солнце показало гребень, и не будет ли, на самом деле, обагрен кровью этот прекрасный восход?

— Половина Стражей и охраны, которые перешли на сторону Первого, ищут тебя, и ты пришла сюда?

Гнев блеснул в глазах Стража.

— Ты хочешь умереть?

Хорошо, что я не упомянула, что мы с Сетом до сих пор связаны.

— Вообще-то, я не хочу умереть. И ты можешь выстрелить в меня, если тебе будет от этого легче, но это не убьет меня.

Казалось, он искал решение.

Я сделала глубокий вдох, стараясь держать себя в руках.

— Слушай, я понимаю твое нежелание впустить меня. Я понимаю это, но я нужна вам — мы нужны вам — потому, что мы можем противостоять автоматам и мы можем защитить вас. Не говоря уже о том, что я единственная, кто может остановить все это. Итак, если вы бросаете нас на съедение волкам, вы рискуете своими судьбами.

Страж напрягся, но ничего не сказал.

— И вы должны понимать, что это не просто жажда власти чистокровным. Это нечто большее. Только Бог, который повернул автоматы. Не Люциан и не Первый. А Бог, который собирается уничтожить любого, кто встанет у него на пути.

Я улыбнулась моей самой лучшей улыбкой, которая, обычно, выручала меня из беды или сражала наповал тех, кто ее удостаивался.

— И этот Бог не единственный, о ком вам надо беспокоиться. Есть еще один, его имя Аполлон — да, это Аполлон — и он очень взбесится, если вы прогоните нас. Ну, мы, вроде как, связаны с ним и он, вроде как, любит меня.