Администрация Рейгана сознательно насаждает ненависть к другим народам, ненависть, которая может привести к дальнейшему росту недоверия и, как следствие, к гибели людей в ядерной катастрофе. Такое уже было во времена черных рабов, истребления индейцев, преследования инакомыслящих при маккартизме. Не говоря уже о необъявленной войне во Вьетнаме, а сейчас в Центральной Америке и Ливане. Сначала нужно навести порядок в собственном доме, а потом уже проповедовать. Ненависть порождает еще большую ненависть. От нее до войны только один шаг…»

— Наши власти забывают, — возмущенно заметил он, передавая мне письмо, — что ООН находится в Нью–Йорке не по их приглашению, а по приглашению американского народа, считающего за честь пребывание этой международной организации на своей земле. Однако Советский Союз был полностью прав, законно поставив вопрос, может ли призванная поддерживать безопасность в мире организация находиться в стране, где ей наносят прямое оскорбление, подстегивая шовинистический психоз. Какие крепкие нервы нужно иметь советским людям, чтобы работать в обстановке постоянных угроз террористических актов, бандитских налетов и провокаций. Я, кстати, не уверен, что при выходе из вашего представительства меня не схватят агенты ФБР…

Предчувствие не обмануло Гэса Шварцкопфа. В тот раз, выйдя из представительства, он беспрепятственно добрался до своего дома в Мидлтауне. Однако на третий день позвонил мне и сообщил, что арестован полицией по обвинению в «нарушении общественного спокойствия». Повод был явно подстроен. Но хватит ли у местных блюстителей закона наручников и тюрем, чтобы изолировать всех американцев, нашедших в себе мужество взглянуть правде в глаза?

ЭТИ ВЕЧНО ЖИВЫЕ «ЧЕРНЫЕ СПИСКИ»

Еще до встречи с актером Эдвардом Азнером я получил от него письмо, которое он назвал «Посланием жизни или смерти». Автор объяснял, почему совесть не позволяет ему оставаться равнодушным к происходящим в Сальвадоре массовым убийствам и пыткам ни в чем не повинных людей, почему заставляет выступать в защиту справедливости и правого дела народа этой страны. Позднее, когда мы уже беседовали с ним в Нью–Йорке после просмотра документального фильма о борьбе сальвадорских патриотов, Азнер рассказал, какая вера им движет и во что обходится ему «свободное выражение взглядов».

— Я не могу молчать, — говорил он, — ибо отчетливо вижу, как американское правительство вооружает патологических убийц и садистов, становясь соучастником кровавых преступлений. Право народов на революцию — законное право. Вашингтон попирает это право, ссылаясь на пресловутые «коммунистические заговоры» и «советскую экспансию». Часто нас запугивают: «Русские идут!» А вот фашисты уже давно здесь, в Америке…

Эти высказывания Эдварда Азнера не были для меня неожиданностью. Вот уже какой год, будучи председателем профсоюза киноактеров, он не только защищал их профессиональные интересы, но и прямо призывал к срыву интервенционистских планов администрации в Центральной Америке, оказывал материальную помощь жертвам репрессий сальвадорской военщины. После столь неслыханного бунта широко известный и талантливый актер, лауреат нескольких национальных премий сам пал жертвой репрессий, правда несколько более «цивилизованных». Его не стали убивать или подвергать невыносимым физическим пыткам. Для начала выступили в прессе с нападками и обвинениями в том, что, мол,«занимается не своим делом», «продался коммунистам», «ищет славы на политическом поприще». Затем корпорация Си–би–эс просто лишила его рабочего контракта на участие в телевизионной серии «Лу Грант», в которой он исполнял главную роль, под предлогом ее якобы непопулярности среди зрителей.