— Не сейчас. У меня есть одно неотложное дело. — Он подошел к шкафу из красного дерева и стал быстро одеваться. Если он не уйдет из комнаты сию минуту, то не выдержит вида ее обнаженного тела, едва прикрытого смятыми простынями, и остаток дня будет потерян в чувственном забвении. — Поспи немного, — сказал он охрипшим голосом, скрывшись за дверью.

Желание, как молния, вспыхивало в нем, когда широкими шагами он шел по коридору, но Алессандро надеялся, что эта покупка акций будет несложной сделкой. И тогда сегодня вечером они смогут отпраздновать спасение «Диадемы».

В постели.

Когда Тэмсин открыла глаза, ей показалось, что это было сон. Ведь ей это снилось множество раз: страстная ночь в объятиях Алессандро. Но затем следовал звонок будильника — и серое унылое утро в общей спальне школы-интерната.

Но сейчас был не сон. Сейчас была реальность.

Взглянув на часы, Тэмсин с удивлением обнаружила, что наступил день. Она выбралась из кровати и, обернувшись полотенцем, быстро добралась до своей комнаты. Все в ней осталось таким же, каким было вчера, когда она собиралась на вечеринку. Но так много изменилось с тех пор! Будто тяжелые плотные шторы были отдернуты перед ней, открыв впереди новую жизнь, блистающую надеждами.

Машинально она подняла мобильный телефон и проверила звонки. Несколько раз звонила Серена, а также отец. Телефон в ее руках завибрировал так, что она вздрогнула. Смеясь, Тэмсин приложила к уху трубку и услышала сухой и четкий голос Джима Аткинсона, ее главного бухгалтера.

— Тэмсин, у нас возникли проблемы, — сказал он без всякого вступления.

— Что случилось, Джим?

— Мы не совсем понимаем, что происходит, — он издал короткий нервный смешок. — Но сегодня на рынке скупили все акции нашей компании, имевшиеся в открытой продаже.

Тэмсин слегка расслабила руку, державшую трубку.

— Ну, это не страшно. Ведь на рынке было не так уж и много акций. Нашей компании ничего не грозит. Контрольный пакет акций находится у меня и Салли.

Возникла пауза, и было слышно, как Джим Аткинсон прочистил горло.

— За последние два часа на рынок поступила еще одна партия акций. Они тоже были куплены. Эти акции могли быть проданы либо вами, либо вашим бизнес-партнером, Салли Филдинг. Я полагаю, вы этого не делали?

— Нет. — Голос Тэмсин сорвался. — Но и Салли тоже…

— Простите, — мрачно произнес Джим, — но мы все еще пытаемся понять, что происходит. У нас очень мало информации, однако все происходящее свидетельствует о том, что мы имеем дело с враждебным поглощением нашей компании.

— Но кто это делает? И почему? — простонала Тэмсин.

— Не могу сказать. Позвоню вам сразу же, как только выясню что-нибудь. — Джим помедлил и добавил тихо: — Я очень сожалею, Тэмсин.

Минуту она стояла неподвижно, держа в руке трубку. День постепенно разгорался, наполняясь лучами жаркого солнца. Тело ее все еще трепетало от наслаждения, а внизу, в своем офисе, работал Алессандро — и он, наверное, тоже вспоминал о прошедшей ночи…

Телефон в ее руке издал резкий звонок.

— Джим!

— Дорогая, ты где-то очень долго отсутствовала, — прозвучал знакомый язвительный голос. — Поэтому неудивительно, что ты не узнаешь своего отца.

— Прости, папа. Я ждала звонка от своего главного бухгалтера, Джима Аткинсона.

— О! У тебя проблемы?

— Я точно не знаю. Но кто-то очень быстро скупил большую партию наших акций. Джим что-то сказал о попытке поглощения, но он, мне кажется, чересчур драматизирует ситуацию.