О да, такая жизнь ужасна для всех троих!
К тому же все напоминало им о плене: «Морган» стал настоящей тюрьмой. Друзья не только не могли подняться на палубу, им даже запрещено было покидать каюты.
В определенное время узникам приносили еду. Но человек каждый раз был новый, а ни один не проронил ни слова: говорить с пленниками прислуге было строго запрещено. Конечно, они дышали свежим морским воздухом через широко открытые иллюминаторы, но не могли выйти даже в коридор.
Совершенно как в тюрьме.
Судовой колокол только что пробил шесть утра. Моряки заступили на вахту.
— Ну вот, сегодня двенадцатый день! — с содроганием сказал себе Меринос. — Завтра — конец.
В эту минуту на корабле началась суматоха. Палубу сотрясали беготня, тяжелый топот, скрипели шкивы, перекликались голоса. Затем послышалась короткая команда и дружный всплеск весел: отчалила и удалялась тяжело груженная шлюпка.
Прошло несколько минут, и в дверь каюты на корме, где были заключены подростки, трижды постучали.
Мэри, которая находилась в первой комнате, служащей одновременно прихожей и столовой, громко ответила:
— Войдите!
Дверь открылась, и пораженная канадка отступила на шаг, увидев перед собой Алекса.
Боцман нес под мышкой длинный сверток в парусине, кажется, очень тяжелый. Мэри, не видевшая его с тех пор, когда бывший жених так недостойно повел себя на палубе, вытаращила глаза от изумления.
Алекс твердо держался на ногах и, глядя прямо в лицо Мэри, улыбался ей во весь рот. К тому же он был аккуратно одет, подбородок чисто выбрит, крепкие руки ухожены, короче, это был тот самый безупречный матрос, которого она любила в счастливые дни их обручения.
— Здравствуйте, Мэри, — вежливо приветствовал он девушку. — Все в порядке?
Мэри не могла прийти в себя. Помня подлое предательство этого сообщника бандитов, оскорбления, которыми он ее осыпал, девушка воскликнула с гневом и презрением:
— Вы! Это вы, негодяй, трус, пьяница, предавший любовь и честь!
Алекс рассмеялся.
— Браво, дорогая моя Мэри, браво! Продолжайте в том же духе, не щадите меня!
— Разбойник, пират!
— Вот-вот, великолепно! Кричите громче, главное — чтобы вас хорошо услышали!
— Что все это значит?
— Ваш голос далеко слышен. Важно, чтобы негодяи из экипажа знали, как хорошо вы думаете обо мне.
— Трус! Вы еще смеетесь надо мной!
— Да ни в коем случае!
— Что же вам надо?
Он закрыл за собой дверь и положил на стол сверток, в котором звякнуло что-то металлическое.
— Ничего особенного, я хочу, чтобы вы позволили мне встретиться с мисс Нелли и мистером Гарри.
— Уходите! Убирайтесь отсюда! Вы им так же отвратительны, как мне!
— Это не важно… вот увидите. Повторяю: мне необходимо поговорить с нашими молодыми господами.
— Как вы сказали «нашими молодыми господами»?
— Да, попросите их безотлагательно принять меня, потому что время бежит, а у меня всего десять минут. Слышите — десять минут! Но они стоят ста миллионов долларов и от них зависит жизнь мисс Нелли, мистера Гарри, ваша и моя тоже, в конце концов! Скорей, скорее же!
Привлеченные криками, брат и сестра выбежали из своих комнат и тоже застыли в недоумении.
Алекс почтительно приветствовал их:
— Здравствуйте, мисс Нелли, здравствуйте, мистер Гарри! Прошу вас ничему не удивляться, главное — не терять времени на объяснения, потом все поймете. Дело в высшей степени срочное, как я уже сказал Мэри, речь идет о жизни и смерти всех нас.
— Говорите, Алекс, мы вас слушаем. |