Сантино наконец раскрыл то, чего Фрэнки всегда втайне боялась. Ее молодая и красивая мать вернулась к своей прежней жизни, как только дочери не стало, — довольная, возможно, даже обрадованная освобождению от тягот ухода за ребенком. Когда Фрэнки в шестнадцать лет вернулась домой, эта ужасная правда смотрела ей прямо в лицо… Она глупо идеализировала свою отстраненную и незаинтересованную родительницу все годы, что жила на Сардинии.

— Спасибо, что рассказал мне, — выдохнула Фрэнки, пытаясь сохранить гордость. — Это следовало сделать давным-давно.

Сантино тронулся с места.

— Не мне было принимать решение.

Отчаянные рыдания сдавили горло Фрэнки. Она ненавидела и боялась силы своих эмоций. Никто никогда в жизни ее не любил…

Ни бездушная мать, ни беспомощный отец, который украл ее в тщетной надежде наказать отдалившуюся жену, ни семья ее отца, которая вынуждена была ее принять И уж конечно, не любил Сантино, который уже признал, что женился на ней из жалости

Тихие всхлипывания вырвались из ее сжатых губ.

— Поплачь… это всегда тебе помогало, — с потрясающим спокойствием предложил Сантино.

— Я ненавижу тебя, Сантино… — произнесла Фрэнки голосом капризного ребенка.

— Но ты по-прежнему смотришь на меня как голодный малыш в кондитерском магазине. Это не изменилось.

Волна бессильной злобы накатила на ФрэнКи.

— Действительно изменилось только то — неторопливо продолжал Сантино, — что я больше не чувствую преимущества перед детской невинностью, которая, полагаю, давно ушла…

Когда царственно посаженная темная голова слегка повернулась, словно ставя под вопрос последнее утверждение, Фрэнки сорвалась.

— А ты что думаешь? Неужели ты искренне воображаешь, будто, увидев тебя с той наглой блондинкой, я навсегда потеряла интерес к сексу? — Фрэнки расправила плечи, забыв о слезах. — Да, ты, наверное, думаешь, будто разбил мое сердце… ничуть не бывало! Я преодолела увлечение тобой в одну секунду и, поверь мне, не теряла времени даром в поисках мужчины, который действительно хочет меня…

— Давай обойдемся без подробностей, — ледяным тоном прервал Сантино.

Фрэнки вспыхнула, стыдясь своего взрыва, тем более что она лгала. Отказ Сантино от ее любви был жестоким ударом по самолюбию и заставил с настороженным недоверием относиться ко всем мужчинам. Конечно, у нее были поклонники, но ни в одной из тех коротких связей не доходило до интимных отношений. Она не встретила ни одного мужчины, которого бы желала так, как желала Сантино.

— Твоя семья полагает, что ты продолжила свое образование в Лондоне.

Фрэнки заволновалась.

— Ты общаешься с ними?

— Естественно. Что касается их, то я попрежнему твой муж и их родственник, — спокойно объяснил Сантино.

Ее муж. Вот результат того выбора, который он вынудил сделать. Три недели на Сардинии с Сантино. Она просто не могла представить, как лечь в постель с ним. Она не могла даже представить, что Сантино захочет лечь в постель с ней. В конце концов, это тот же мужчина, который обращался с ней как с младшей сестренкой все шесть месяцев, что они жили под одной крышей. А все думали, что они муж и жена.

Все то время Фрэнки понимала, что их брак фиктивный. С самого начала Сантино спал в соседней спальне. Она не могла понять его сверхъестественное нежелание сделать то, что все мужчины, по словам Терезы, делают слишком охотно. И Фрэнки стыдилась столь очевидного отсутствия в ней притягательности, чтобы поделиться с кем-то унизительным секретом.

Фрэнки никогда бы не обнаружила, что у него есть другая женщина, не реши она приехать посреди недели в Кальяри.