Иссеченное шрамами лицо Магнуса приняло бесстрастное выражение.

— Я услышал, сын мой.

Кнекку покачал головой:

— Что с вами случилось, владыка?

— Я не король! — выплюнул Магнус и начал вставать с места, гнев исказил его лицо и вспыхнул в оке.

Кнекку отшатнулся. Авениси с шипением отскочил, его загривок поднялся. Магнус замер, сотрясаемый дрожью, а затем сел обратно. Когда он заговорил, его голос казался старческим и усталым.

— Я не король. Мне стыдно, что я вообще притязал на корону, даже в шутку. — Он кивнул как бы самому себе. Авениси расслабился и скользнул назад, но больше не сводил с Магнуса глаз. — Ты спрашивал, что со мной случилось.

— Ты говорил, что совершил ошибку. Вот почему я пришел за тобой.

— Я не говорил тебе этого, но ошибки были совершены.

— Ты говорил, что…

— Я сказал, что я — Магнус Красный. Сказал, что я — твой отец. И это я, Кнекку. Это я. — Магнус повернул голову и взглянул туда, где в тенях терялась стена пещеры. — Но я не один.

Кнекку почувствовал, как в нем закипает злость. Колдун подумал о своем примархе, о сломленном и горящем ангеле на троне, о видении в огне, о мире, который он поклялся защитить от гибели, и медленно покачал головой:

— Я пришел сюда, чтобы отыскать Алого Короля. Заканчивай жонглировать словами. Приведи меня к нему.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что я уже здесь. — Магнус поднял руку и, стиснув пальцы, провел ею сквозь тени. — Он сидит на этом же месте в другом отражении.

Свет костра померк, стало значительно темнее, а фигура Магнуса в красном плаще превратилась в поблекший мазок. На том же месте возникли образы других сидящих фигур: горбатое создание из когтей и зубов, медный ангел, серый призрак в цепях, все больше и больше, их черты размывались, словно лица, мелькающие на гадальных картах. Позади каждого Кнекку видел стены из черного камня, сверкающего хрусталя, изогнутой кости — фоны, разнившиеся от дворца и решеток узилища до руин города.

Затем мелькающие и размытые образы исчезли, и из-под красного капюшона на него посмотрело иссеченное шрамами лицо Магнуса, его отца. Кнекку открыл рот, силясь осознать то, что только что увидел.

— Как?.. — начал он.

Магнус покачал головой, уставился на Кнекку единственным глазом и сказал:

— Слушай.

Иобель посмотрела в сторону, а затем перевела взгляд обратно на Алого Короля. Его глаз лучился красным светом.

Она покачала головой и произнесла:

— Это — сон Аримана. Только и всего. Я мертва. Я — воспоминание.

— А кто нет? Если смотреть из определенной точки времени, все жизни уже прожиты. — Алый Король подался вперед, и на его лице промелькнуло что-то похожее на боль. — Бытие — это воспоминание.

— Но это?..

— Это Лабиринт. Он всегда был и всегда будет. Каждая душа, которая что-то ищет, и сны проходят по нему.

— Варп, — поняла инквизитор.

— Да, — согласился Алый Король. — Варп. В определенном смысле, который ты не сумеешь постичь, это и есть варп.

— И если это правда, то кто я?

— Странник, отголосок, загадка, выбери то, что тебе по нраву, инквизитор. Ты искала меня — и вот ты меня нашла.

Голос Алого Короля обрел силу. Костер разгорелся ярче. Крылья фигуры зашуршали, и на стенах пещеры выросли две огромные тени, окаймленные перьями.