— На этот вопрос нет логичного ответа.

— Прежде чем мы выйдем на другой стороне.

Игнис пожал плечами:

— У меня нет ответа.

Ктесий ругнулся и направился к коридору.

— Пошли за мной, — сказал он.

— Это мой корабль. Им командую я.

— Ты выбрал не самое лучшее время, чтобы вспоминать о главенстве, — выплюнул старик. — Если на борту остались враги, разберись с ними.

— Введен чрезвычайный режим. Если угроза еще остается, нам следует…

— Нам следует достичь посадочных палуб. Где бы ни закончилось это субъективное путешествие, мы должны быть готовы к бою, иначе будет уже неважно, чей это корабль.

Игнис смолчал, и Ктесий подумал было, что тот собирается возразить, но мгновение спустя магистр Разрухи двинулся за ним сотрясающей палубу походкой.

— Ты прав. Наше расположение в образе должно быть верным.

Корабль отмечал их шаги сполохами красного и желтого.

Ктесий начал бормотать цепочки слогов. В памяти поднялись заключенные в клетки части демонических имен. Он взглянул на Атенеума, которого продолжал держать Жертвенник. Где-то на задворках разума старик все еще ощущал, будто падает без движения.

Перевертыш мчался по сходному трапу, сжимая в каждой руке по оружию смертных. Сигнальные лампы окрашивали воздух стробирующими красно-желтыми вспышками. Сзади раздавался рев орудийного огня. Он слышал запинающийся лай болтерных ответов и мягкие громыхания взрывов, когда снаряды попадали в цель.

— Они приближаются, капитан, — проскрежетал голос из вокс-приемника в его шлеме: Кадель, сержант почетной гвардии Умиэля и единственный живой из его отделения.

Живой… до чего странное слово. Перевертышу было любопытно, что же оно означает на самом деле. В варпе все было просто: гам ничто не было живым, ничто не было мертвым.

Они находились во внутренностях того, что Умиэль считал бы вражеским кораблем. Капитан Сангвиновых Ангелов, будь он здесь, не знал бы, что этот корабль зовется «Слово Гермеса», как и то, что он носит это название с тех пор, как выскользнул из своей колыбели над Юпитером, не говоря о том, что когда-то имел честь доставить примарха IX Легионес Астартес на встречу Магнуса Красного. Но Перевертышу были известны все эти факты — и многие другие. В определенном смысле он бывал здесь прежде. Но теперь все это не имело значения, важно было лишь то, куда ему предстояло попасть, в кого ему предстояло попасть. Они с кораблем неслись сквозь варп, подталкиваемые погребальным костром Просперо. И когда он достигнет точки назначения, Перевертыш должен быть готов.

В коридор вышла огромная фигура. Мигающий свет блеснул на хромированных пластинах и вспышкой выхватил визор. Поверх брони создания натянулась кожа, когда оно подняло оружие. Перевертыш бросился на пол. Из ствола вырвалось копье молнии. Воздух вспыхнул от жара. Перевертыш стремительно поднялся и врезался в фигуру всем корпусом. Это было металлическое существо, состоявшее из поршней и приводов, но с искрой сознания внутри — киборг. Оно отскочило, выпрямилось и, завыв поршнями, прыгнуло опять, по его телу заплясали электрические щупальца. Перевертыш метнулся в сторону, когда по переходу протрещала очередная молния. Дальше по коридору доносились выстрелы — там Кадель стрелял по другим целям.

Киборг с шипением двинулся вперед. Его голова повернулась. Визор, прикрывавший лицо, был из полупрозрачного серебра. Изможденное лицо под ним выглядело мягким, будто у утопленника, слишком долго пролежавшего в воде. По каждому дюйму его корпуса вились узоры из тонких, с волосок, золотых линий. Перевертыш ощущал, как в его естестве скользит варп.

Он открыл огонь из болтера.