Глава 14

Вынос тела

Убедившись, что бутылка ни в чью голову не угодила и, разбившись посреди двора, не вызвала тотальных разрушений, Гера почувствовал, как с его души свалился тяжелый камень. Ощущение легкости многократно усилил восходящий поток, который потащил параплан вопреки законам физики вверх, и если бы Гера вовремя не принял меры, то летал бы он среди облаков до самого вечера.

Пролетев над фуникулером, Гера повернул на Пионерскую аллею и там, изменив угол параплана, стал быстро снижаться.

«Это действительно был розыгрыш, – думал он, необыкновенно радуясь жизни. – Причуда богатого человека. Весьма оригинальный способ поздравить друга – шампанское с небес…»

Решив, что когда-нибудь обязательно воспользуется этой идеей, Гера размечтался о видеокамере, которая, считай, была уже в его руках. Он рисовал в своем воображении светлые перспективы, когда они с Климом снимут и продадут на телевидение несколько экстремальных сюжетов о прыжках с телевышки. На гонорар они купят новые парапланы и снимут леденящие душу кадры: прыжок с вертолета без парашюта. За этот трюк они наверняка получат головокружительный гонорар. А потом… потом… На этом месте фантазия Геры исчерпывалась, и в голову навязчиво полезла красная вывеска с надписью «Стопка»…

Впрочем, у Геры не было достаточно времени на то, чтобы выжать из своего воображения все до капли. Параплан стремительно опускался, а улочка, которую Клим выбрал для посадки, была настолько узкой, что крыло едва не задевало крыши домов. Гера уже видел Скунса, неуклюже стоящего на тротуаре, видел редких прохожих, мусорные баки и грязные пятна на асфальте. Но вот только никак не мог найти Клима, который с высоты птичьего полета обычно напоминал черную крысу, стоящую на задних лапках.

«Готовит мне сюрприз», – предположил Гера, чуть прибирая стропы, чтобы не задеть торчащие из крыши дома антенны. Клим, встречая Геру, всегда упражнялся в остроумии и изобретательности и при этом никогда не повторялся. В последний раз он представил прохожим Геру как космонавта, свалившегося с орбиты. До этого он выдавал себя то за сотрудника службы спасения, спасающего жизнь самоубийце, то за полковника ФСБ, поймавшего американского диверсанта, то за режиссера Спилберга, снимающего в курортном российском городке «Парк юрского периода-3».

Земля стремительно приближалась. Гера чуть согнул и напряг ноги. За мгновение до того, как асфальт, словно гигантская мухобойка, шлепнул его по подошвам кроссовок, Гера увидел Клима. Одетый в медицинский халат и шапочку, он бежал к нему, и при этом рот его был широко раскрыт, словно Клим что-то кричал.

«Так и знал, – подумал Гера, гася параплан и быстро наматывая на руку стропы. – Решил прикинуться врачом психиатрической больницы. Это уже было, не смешно…»

– Быстрее! – зашипел Клим, подбежав к Гере, и тоже схватился за стропы.

– Ты что, в муке извалялся? – спросил Гера. – Не дергай меня за плечо, чудик! Это было самое обыкновенное шампанское. Пшик – и мокрое пятно!.. А ты, я слышал, пари тут заключаешь?

Клим был необыкновенно суетлив и напуган, чего с ним никогда не случалось.

– Ты ошибаешься, – пробормотал он, кинув настороженный взгляд в конец улицы. – Твоя Куница…

– Лисица.

– …сказала, что все кончилось очень плачевно. Осколками бутылки ранило ее отца.

– Что??

– Он истекает кровью, вот что!

– Не может быть, – произнес Гера, и на его хорошее настроение наползла туча.

Клим схватил в охапку параплан и подтолкнул в спину Геру, который торчал посреди дороги, словно по колени вошел в асфальт.