Этому Сильвана верить остерегалась. Некогда она тоже недооценила Артаса, и теперь в ее сердце, рядом с холодной ненавистью, прочно угнездилось чувство вины: ведь и она приложила руку к его кровавому торжеству.

– Вы замышляете свергнуть его и хотите, чтоб я помогла вам в этом, – без околичностей сказала она.

Все это время Детеррок – похоже, главный из всех троих – молчал, предоставив переговоры братьям. Те были злы и взволнованы, однако его лицо оставалось непроницаемо-равнодушным. Теперь, наконец, заговорил и он, и в его голосе зазвучала холодная, неутолимая ненависть:

– Быть может, Легион и побежден, но мы – натрезимы. Мы не позволим какому-то человеческому выскочке взять над собою верх. – Он сделал паузу и обвел остальных пристальным взглядом. – Артас должен пасть!

С этими словами демон остановил взгляд на Сильване. Глаза его мерцали ядовито-зеленым огнем.

– Ты, банши, следила за нами, а потому и мы решили последить за тобой. Этот лич, Кел’Тузад, очевидно, слишком верен хозяину, и не предаст его. Похоже, их связывает какая-то… странная симпатия, – продолжал он, скривив серые губы в грозной улыбке. – А вот ты – дело иное. Ты…

– Я ненавижу его, – согласилась Сильвана, подозревая, что не сумеет скрыть правды, даже если захочет – столь жарко, столь буйно кипела ненависть в груди. – В этом мы с тобой заодно, Повелитель Ужаса. У меня есть свои причины желать отмщения. Артас истребил мой народ, а меня превратил вот в это… чудовище.

С этим Сильвана ненадолго умолкла: ненависть к Артасу и к тому, что он с ней сотворил, лишила ее дара речи. Демоны терпеливо ждали, лучась откровенным самодовольством.

Значит, они полагают, будто смогут воспользоваться ею в своих целях. Что ж, они ошибаются. Да, такие союзники Сильване нужны, однако пусть не рассчитывают, что она согласится стать послушной марионеткой в их руках.

– Возможно, я и помогу вам в вашем кровавом перевороте, но сделаю это по-своему. Менять одного хозяина на другого я не стану. Если вам нужна моя помощь, с этим придется смириться.

– Значит, одолеем рыцаря смерти вместе, – улыбнулся Детеррок.

Сильвана кивнула, медленно улыбнувшись в ответ призрачными губами.

«Твои дни сочтены, король Артас Менетил. А я… я – склянка песочных часов».

Глава двадцать вторая

Потирая висок, Артас снова и снова вспоминал все, что явилось ему в видениях. Прежде Король-лич разговаривал с ним только через Ледяную Скорбь, но в тот миг, когда его накрыла всесокрушающая боль, Артас впервые увидел того, кому служит, воочию.

Один, среди огромной пещеры, Король-лич, подобно Ледяной Скорби, был заключен в глыбу волшебного льда, только лед этот не отличался той же гладкостью. Казалось, кто-то отколол от поверхности глыбы солидный кусок, оставив на его месте неровную зияющую впадину, окруженную змеящимися во все стороны трещинами. Сокрытого льдом, разглядеть Короля-лича было нелегко, но голос его проникал в мозг кричащего от невыносимой муки рыцаря смерти, точно нож в масло: «Ледяному Трону грозит беда! Силы угасают… Время на исходе… Ты должен немедля вернуться в Нордскол! Повинуйся!!!»

Последнее слово пронзало тело, точно копье, вогнанное в живот. Всякий раз, когда это случалось, Артас цепенел от ужаса. Сила, струившаяся в жилах, будто адреналин, когда он был простым смертным, день ото дня шла на убыль и уносила с собой куда больше, чем даровала вначале. Он сделался слабым – невообразимо слабым и беззащитным. С тех пор, как он впервые взял в руки Ледяную Скорбь, отрекшись от всего, во что верил, он и помыслить о чем-то подобном не мог! Обливаясь потом, он кое-как взгромоздился на Непобедимого и поехал на встречу с Кел’Тузадом.