Буквально через минуту мы стали свидетелем потрясающего по своей тупости разговора.

— Дай трубку новому начкару. — Скомандовал дежурный, а услышав голос Зеленищева заорал благим матом. Даже меня на месте подкинуло. — Товарищ капитан, вы что там, совсем одурели?

— Никак нет, товарищ майор. Вилки в столовой должны быть металлические, а здесь алюминиевые. Пока не заменят, принимать караул не буду!

— А алюминий, по-вашему, не металл?

— Нет!

— Слушай, капитан, приказываю, принимай караул!

— Не имеете права приказывать принять. Пока не устранят недостаток, принимать не буду.

В общем, для капитана, как оказалось, алюминий не металл. Получается, кто-то в школе таблицу Менделеева плохо учил.

Мы-то были довольны. Простые солдаты, имею в виду. На постах не стоим, в тёплом помещении сидим.

Тут сдающего псих, походу, накрыл.

— Товарищ капитан, караул вами не принят. Принимать его вы отказываетесь. Дайте команду покинуть помещение вашим солдатам.

— Но… — Тут пришло время охеревать Зеленищеву.

— Никаких «но». Раз не приняли, вон отсюда! Буду вторые сутки дежурить.

— Зима же… — Судя по лицу нашего начкара он лихорадочно соображал, не внести ли все-таки алюминий в список металлов. Такая активная борьба шла внутри него.

— Ничего не знаю. Вон, я сказал! Посторонним покинуть помещение! Иначе буду расценивать это, как нападение вооружённой группой. Что делает караул при нападении? Надо устав цитировать? Мне караул в ружьё поднимать?

— Ну, я тебе это припомню… — Огрызнулся Зеленищев и приказал нам выйти на улицу.

— Это я тебе припомню, если всё-таки сдам караул. Завтра опять наши заступают, ты, сука, деревянные ложки искать будешь! Алюминий не металл, и железо не металл, завтра дерево металлом станет. — Тихим злым шепотом ответил сдающий. Так как я выходил последним, то его слова расслышал отчётливо. Честно говоря, чуть не заржал в голос.

Вышли. На улице — мороз. Слава богу, дежурный успел с начальством Зеленищева связаться. В результате, капитана с наряда сняли. В связи с отсутствием других свободных офицеров, его командир дивизиона сам и заступил. Смену часовых и караула, наконец, произвели.

У капитана, как стало известно позже, весёлая жизнь началась, насыщенная. Командир бригады, которому, естественно, доложили о происшествии, объявил «металлисту» трое суток ареста с содержанием на гауптвахте. И приказал в камере таблицу Менделеева повесить.

Я попал в первую смену на пост. До места мы также ехали на машине. Постовые, разводящий старой смены и разводящий новой смены. Новый принимал караул у старого, меняя стоявших часовых на на нас, прибывших.

Вышка была деревянной, лестница, чтобы подняться на верх тоже. Мне показали направления, за которым я должен пристально наблюдать, чтобы никто не попытался проникнуть. На минуточку, под охраной находились склады с боеприпасами. Внутри вышка выглядела, как квадрат. Каждая сторона не больше двух с половиной метров. На уровне глаз — специальные отверстия, для удобства просмотра охраняемой территории. В середине этой каморки папы Карло — железная труба, которая спускалась вниз до земли. Сразу вспомнился почему-то фильм «Охотники за привидениями». Они там тоже съезжали по такой штуковине. Первые два часа несения службы пролетели быстро. Пришла смена с разводящим, все, как полагается по уставу, выполнили. Я стоял на первом посту. Мы пошли по кругу менять часовых. Круг был около трех километров. Сменили, а потом поехали в караульное помещение. Прибывшая смена считалась бодрствующей и приступала к работам на закрепленных местах.