После того, как третий раз заступил на вышку, я убедился, в уставе действительно все написано достоверно, причём, походу, солдатской кровью. От скуки и однообразия, я начал ходить строевым шагом, петь песни, рассказывать стихи, которые вспоминал. Крыша ехала знатно. Даже разговаривал сам с собой.

И вот как после подобных событий не ценить каждую минуту, проведенную, например, в обществе тех, кто тебе если не дорог, то хотя бы близок по духу.

Ну, а потом случилось непредвиденное. Мы с Соколовым влюбились.

Глава 24

Вообще, я, конечно, ничего подобного не планировал. Да и как можно планировать такое в армии. В военной части, где херова туча солдат и одна Ольга Валерьевна, от которой я продолжал бегать, как от прокажённой. А она, что показательно, становилась все настойчивее.

Дошло до того, что меня вызвали в санчасть.

Шел я туда с сильным волнением. Думаю, ну, точно начмед все узнал. Зайду, а он мне как засадит шприц с какой-нибудь херней. В руку, например. И все. Поди потом докажи, что-нибудь. Короче, представлял, конечно, полную чушь, но накрутил себя знатно, пока топал.

А там — сюрприз. Ольга Валерьевна. С красиво уложенными волосами, на губах — помада. Чего, как бы, не бывало и по идее не должно быть. Под халатом на этот раз очевидно мало посторонних вещей.

— А что это Вы, Соколов, не заглядываете? — Спрашивает она, а сама медленно так, эротично, верхнюю пуговичку расстегивает и ближе подбирается.

— Так мы не на курорте, чтоб я вот так свободно к Вам поздороваться бегал. — Отвечаю, а сам соображаю, как смыться. И на кой черт она вообще меня позвала?

— А если кто-нибудь волнуется о Вашем здоровье, Соколов? — Продолжает она.

Я смотрю, расстояние между нами значительно сокращается. Шансов уйти целым и нетронутым становится все меньше. Тоже ведь не могу с женщиной драться. Ну, куда это, вообще.

— А Вы, Ольга Валерьевна, не так давно дедушку моего вспоминали…

Она от неожиданности остановилась. Видимо, беседы о родственниках в план сегодняшней встречи никак не входили. Текст должен быть более романтичным.

— Да? Не помню. — Олечка на полном серьёзе задумалась, заодно соображая, к чему такой поворот.

— Вот. А я помню. Так вопрос имеется. Что там у нас с дедушкой?

Ольга Валерьевна вообще в осадок выпала.

— Откуда я знаю. Это же Ваш дедушка, Соколов.

— Так-то да. Но вот не могли бы Вы уточнить. Почему вообще о нем речь зашла? Вы сказали, он — герой.

— Ну, ты даешь, Соколов… — Ольга Валерьевна так офигела от моих вопросов, что забыла и про халат, и про пуговицы. — Ты как себя чувствуешь? У тебя, может, жар опять? Горло не болит?

Олечка попыталась потрогать мой лоб. Я очень постарался, чтоб она вообще ничего моего не трогала. Поэтому отодвинулся на безопасное расстояние.

— Нет у меня никакого жара. Просто… Не знаю особо про дедушку. Может такое быть? — Спросил, а сам думаю, зашибись сейчас выгляжу. Дурак дураком. Хотя, может и к лучшему. Посмотрит и решит, зачем ей такой идиот нужен.

Просто я понятия не имел, что еще можно сказать в этой ситуации. Бред, конечно. Как могло такое быть, чтоб внук про деда-героя не знал.

— Ааааа… Я поняла. — Олечка даже несколько раз кивнула головой.