Когда то он был Артуром Пеппером, обожаемым мужем Мириам и заботливым отцом Дэна и Люси. Чего еще было желать? Но сейчас это казалось ему выдержкой из средней паршивости некролога. Кто он теперь? Вдовец? Нет. Ему нельзя быть просто вдовцом. Смерть жены не должна стать главным событием его жизни. Куда ему теперь отправиться? Какой шарм разгадывать?

У Артура уже не было сил думать из за этой карусели в голове. «Пожалуйста, хватит уже», – мысленно попросил он, поворачивая за очередной угол. За ним оказалась оживленная улица. Группа подростков толпилась у входа в какое то дешевое заведение: они ели пиццу прямо из картонной коробки и время от времени пытались выпихнуть друг друга на проезжую часть. Черное такси резко затормозило, водитель загудел на подростков, те захохотали. На тротуаре все еще стояли прилавки с товарами для туристов – кашемировые шали по десять фунтов за пару, зарядники для мобильных телефонов, футболки, путеводители.

От шума и суеты Артуру стало еще хуже. Он мечтал прилечь, спокойно обдумать произошедшее за день и решить, что делать дальше.

Двигаясь вдоль по улице, Артур обнаружил на двери незаметную вывеску. Хостел. Не раздумывая, он зашел внутрь. За стойкой стояла молодая женщина в белой блузке без рукавов, позволявшей любоваться синей татуировкой на ее правом предплечье. Тридцать пять фунтов за ночь, и осталось только одно место, сообщила она. Затем вручила ему свернутое в рулон серое одеяло и дряблую подушку и объяснила, как найти нужную комнату в конце коридора.

Артур предполагал, что его ждет комната на двоих, но вместо этого обнаружил три двухъярусные койки и пятерых юных немок, сидящих на полу. Все они были одеты в джинсовые шорты и клетчатые рубашки в обтяжку, из под которых просвечивали разноцветные лифчики. Девушки доедали хрустящий багет и головку сыра эдам, запивая все это сидром из банок.

Пытаясь скрыть изумление, Артур произнес жизнерадостное «Привет!», затем нашел в комнате единственную койку – верхнюю, – на которой не громоздились одежда и рюкзаки. Карабкаться туда Артуру не хотелось – вот будет потеха, если колени откажут во время восхождения, – поэтому он вернулся к стойке и занялся изучением газеты трехдневной давности в ожидании, пока девушки освободят пространство. Наконец они прошли по коридору, дурачась и запрыгивая друг дружке на спину, – и исчезли в ночи.

Артур вспомнил, какой восторг испытывал перед первыми свиданиями с Мириам. У него сводило живот от волнения, пока он принимал душ, брился, расчесывал волосы и мазал их бриолином. Костюм и рубашка должны были быть безупречно выглажены, ботинки начищены. Артур клал расческу в нагрудный карман и, насвистывая, отправлялся к Мириам. Они шли в кафе мороженое и брали лимонад с шариком ванильного мороженого, а иногда отправлялись в кино. Он тогда был всего лишь учеником и экономил всю неделю на тот случай, если Мириам захочется поужинать в ресторане. Но ей вполне хватало совместных прогулок и незатейливых развлечений. Артур тогда и не подозревал, что когда то она жила в компании тигров, а знаменитый французский поэт написал в ее честь стихи.

Артур увидел за окном процессию, состоявшую из девушек: одна из них была в подвенечной фате с большой буквой L, другие были одеты в красные балетные пачки и чулки в сеточку, на голове – красные рожки. Они что то распевали во весь голос. «Как девственница…» – это было единственное, что Артур смог разобрать.

Девушки помахали Артуру, он помахал в ответ. На свой предсвадебный девичник Мириам пошла в «Берни Инн» с матерью и двумя подругами. Это тогда казалось верхом крутизны. Вечером накануне свадьбы Артур со своим другом Биллом (ныне покойным) отправились на футбол и после матча выпили две пинты шенди. От мысли о том, что завтра он женится на Мириам, все чувства Артура обострились. Лимонад в шенди казался приторным, футбольные кричалки били по ушам.