Прояснилось в голове у него и вспомнилось: все проиграл коварному Аргаспу.

    Тут и остальные герои пробудились от хмельного сна. Аргасп и говорит нашему дяде Агигульфу, что не только одежду проиграл он, но и козу. Дедушка Рагнарис этой козой дорожил, потому что козьим молоком целил многие свои печали.

    И собаку Аргаспу повредил дядя Агигульф. Собаку, так сказал Аргасп, я тебе прощу, потому как тут все повеселились, а козу мне приведи.

    Дядя Агигульф пытался говорить ему, что не припоминает, чтобы на козу дедушкину играл. Но остальные сотрапезники клялись - Вотаном, хранителем клятв (а Одвульф клялся Богом Единым), что истинно так все и было - проиграл Агигульф козу.

    Пуще прежнего опечалился дядя Агигульф. Домой идти не захотел. Вспомнилась ему расправа, что учинил прадедушка над дедушкой Рагнарисом. Тяжким камнем легло воспоминание это на душу агигульфову.

    Подался к Валамиру, другу своему, родичу нашему. К Валамиру задворками пробирался, чтобы дед его ненароком не приметил. Там вдвоем уже говорили между собой: куда дальше идти дяде Агигульфу, когда его из дома выгонят. Прикидывали, в чью дружину лучше податься - к Теодобаду ли нашему или к Лиутару вандальскому, сыну Эрзариха.

    Однако в бурге от деда все равно не спастись. Да и Теодобад от дедушки Рагнариса не защита. К вандалам же идти не хотелось.

    Так сидел, кручинясь, в доме валамировом дядя Агигульф, на голых плечах овчина, что Валамир ссудил по добросердечию, и горе свое водой запивал.

    А дядька валамиров ворчал и поучал хозяина своего, чтобы не вздумал и он так поступать, как друг его Агигульф. Валамир же по лютости своей Агигульфу дядьку-раба убить не давал, хотя и просил о том слезно дядя Агигульф.

    И тут нежданно открылась дверь плетеная, и ступил в камору, бряцая железом, Рагнарис - и с ним, плечом к плечу, Арбр-вутья, в шрамах по голому телу, с мечом-скрамасаксом (глядеть страшно!), и Аларих, теодобадов отец, в полном вооружении, а сам седой, как лунь. Пылью и полынью пахнуло от них, как на курганах пахнет.

    Воздел Рагнарис руку с мечом к потолку, потряс трижды щитом и прокричал страшным голосом:

    -  Козу не отдадим!

    С тем и пропало все; обеспамятовал дядя Агигульф, а очнулся уже дома, битый смертным боем.

    Об этом нам с братом Гизульфом дядя Агигульф сам рассказывал, на ложе простертый. Мы же с братом исполнились зависти к дяде Агигульфу, ибо дано ему было видеть Арбра и Алариха, а нам не дано.

    Когда я вырасту, обязательно буду играть в кости.

    Как там с Аргаспом насчет козы сладилось - про то нам с братом ничего не ведомо. С Аргаспом дедушка разговаривал.

    Дядя Агигульф, когда мы его спросили, отвечать не стал. Сказал только, что ежели мы с братом про это дело начнем других расспрашивать, то он нас размечет конями. И еще наказал ничему, что Аргасп говорить про него станет, не верить.

    И схватил нас дядя Агигульф за волосы и перед богами дедовыми заставил клясться Богом нашим Единым, что сделаем, как он велит.

    Дело это с проигрышем так удачно обернулось для дяди Агигульфа потому, что он - любимец богов.

    Другой наш дядя, Ульф, не столь удачлив. Боги Ульфа не жалуют. Так говорит дедушка.

    Три года тому назад думал Ульф, что бросает кости, а на самом деле бросал себя и семью свою к тяжкой доле.

    Так говорит отец наш Тарасмунд.

    С Ульфом вот как случилось.

    Ульф тоже любит играть в кости.