— Обозначающий порог обители богов, как сосуд со священной водой, который стоит у входа в католический храм, — предположил Ефрем.

— Что-то вроде того, — отозвался Джек.

— Это определенно метеорит, — высказался Костас, склонившись над камнем. — Но он какой-то странный, больше похож на деформированный лист металла, чем на каменный монолит.

— Охотники каменного века могли подобрать такой камень на ледниковом щите, — пояснил Джек. — Большинство известных нам метеоритов находят именно на льду, так как они там хорошо видны. Он стал для них священным объектом, который они передавали из поколения в поколение. Еще одно звено, связывающее нас с доисторическими временами.

Айша тем временем прошла вдоль стола и остановилась почти у статуи богини.

— Идите сюда, посмотрите, что здесь!

Мужчины повернулись в ее сторону, и два луча осветили край стола, покрытый остатками дерева, которые по форме напоминали углы ящика. Рядом виднелись древние столярные инструменты, напоминавшие долото и напильник, шило и молоток. Похоже на мастерскую, торопливо оставленную, но хорошо сохранившуюся в этом лишенном пыли окружении.

— Здесь есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд, — произнес Диллен.

Он склонился над столом рядом с Айшей и осторожно смел рукой остатки деревянных стружек. Под ними оказалась деревянная рамка, отдаленно напоминавшая портативный церковный аналой. А когда он выпрямился, все увидели сверкающие частицы золота.

— Это стол переписчика, — триумфально объявил Диллен. — А вот и золотая пластина.

Все собрались вокруг Диллена и уставились на золотую пластину, на которой также были выбиты символы Атлантиды. Создавалось впечатление, что некоторые из них сделаны в спешке, но все так или иначе группировались в отдельные фразы, как на Фестском диске. Из маленького ящика на краю стола Диллен извлек три каменных кернера размером с сигару с хорошо знакомыми каждому из присутствующих знаками: голова индейца племени могикан, сноп зерна и весло каноэ. А на последнем, который лежал отдельно на столе, был вырезан символ Атлантиды.

— Они идентичны надписям на противоположной стене! — воскликнула Катя. — Переписчик копировал символы на второй панели слева.

Все мигом посмотрели в ту сторону, куда она показала, и действительно увидели на стене что-то наподобие последовательно расположенных символов, которые неожиданно обрывались.

Ефрем Якобович остался во главе стола, долго смотрел на деревяшки и о чем-то напряженно размышлял. Потом вдруг прокашлялся и громко продекламировал:

— «На третий день, при наступлении утра, были громы, и молнии, и густое облако над горою, и трубный звук весьма сильный; и вострепетал весь народ, бывший в стане. И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы. Гора же Синай вся дымилась от того, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась».

Он закрыл глаза и продолжил:

— «И сделал Веселиил ковчег из дерева ситтим; длина его два локтя с половиной, ширина его полтора локтя и высота его полтора локтя. И обложил его чистым золотом внутри и снаружи, и сделал вокруг него золотой венец. И вылил для него четыре кольца золотых, на четырех нижних углах его: два кольца на одной стороне его, и два кольца на другой стороне его. И сделал шесты из дерева ситтим, и обложил их золотом. И вложил шесты в кольца, по сторонам ковчега, чтобы носить ковчег».

В комнате наступила мертвая тишина.