– Они спокойные, – соглашается охранник.

    Словно в подтверждение его слов до меня доносится чья-то восхищенная реплика: «Нет, ты глянь, как попкой крутит! Гадом буду, тактовая не меньше тысячи, а канал – оптоволокно!»

    Я даже спотыкаюсь.

    Обидно!

    «Ксения» такая пластичная из-за хорошего дизайна, а вовсе не из-за мощной машины!

    Коридорами тюрьмы, уже укрывшись от взглядов заключенных, мы идем к кабинету Томилина. Я отсчитываю пятое от входа окно – на нем сидит один из моих «жучков»…

    Сидел.

    Окно чисто вымыто. Прямо-таки демонстративно вымыто, а для идиотов на узком подоконнике оставлена баночка «Лозинского». Как там гласит рекламный слоган? «Убивает даже неизвестные вирусы!»

    Понятно. Товарищ подполковник решил сделать тонкий намек.

    Но когда я вхожу в его кабинет, оставляя охранника в коридоре, мое мнение о тонкости намеков меняется.

    На столе Томилина, рядом с телефонами, клавиатурой и дисплеем, бумагами, парой фотографий в рамочках, появился совершенно неуместный предмет.

    Горшочек с геранью.

    – Доброе утро, Карина!

    Томилин – само радушие. Встает навстречу, галантно подвигает стул.

    – Кофе?

    – Краснодарский? – не удерживаюсь я от иронии. Но выходит жалко и неубедительно. Никак не могу отвести взгляд от герани.

    …А смеется Томилин хорошо. Добродушно, словно бы приглашая присоединиться к его веселью. Людей, умеющих так смеяться, очень любят в компаниях – они любую неприятность превращают в забавное приключение.

    – Нет, Карина. Самый заурядный бразильский. Растворимый порошок.

    – Спасибо, с удовольствием, – соглашаюсь я.

    Надо сохранять лицо. Надо продолжать играть. Надо отдать инициативу. Это не шахматы и не крестики-нолики. Тот, кто делает ход первым, проигрывает чаще.

    – В этом теле вы мне нравитесь гораздо больше, – замечает Томилин мимоходом. Поднимает трубку телефона, командует: – Два кофе!

    И застывает, устремив на меня любопытствующий взгляд.

    – Я хотела бы еще раз пройти по тюрьме, – говорю я неожиданно даже для себя. Ну что мне искать?

    – Давайте-давайте, – не спорит Томилин. – Если можно, то постарайтесь закончить к двум часам дня, Карина.

    Светская беседа. Будто я могу пренебречь приказом, пусть и оформленным столь любезно.

    – Конечно. – Я киваю. – Какие-то планы?

    – Да. Первый сеанс катарсиса. – Томилин досадливо машет рукой. – Хотели несколько позже, но… обстоятельства заставляют торопиться. Слишком много ретроградов… вы же понимаете, Карина?

    Я понимаю, конечно же, понимаю…

    И смотрю на герань.

    – Карина, вы любите цветы?

    – Угу. Кроме герани.

    – Почему так? – Подполковник искренне огорчен. – А вот мне герань нравится, Карина.

    Он повторяет мое имя так упорно, что приходится ответить тем же.