«Библия ядовитого леса» Барбары Кингсолвер, «Ночь» Эли Визеля, «Невыносимая легкость бытия» Милана Кундеры, «Замок из стекла» Джаннетт Уоллс и тому подобное, вплоть до «Сулы» Тони Моррисон и липовых мемуаров «гениального» Джеймса Фрейя. Особенно шокирует «Элмер Гентри» Льюиса Синклера – роман о религиозном фанатизме и о священнике проходимце, выдающем страстные, изгоняющие дьявола проповеди. Намек прозрачнее некуда. Миссис Поло – тетка дерзкая, смотреть, как она дразнит гусей, прикольно.

Рядом, по прежнему бойкотируя меня, сидит Осень. Спина неестественно прямая, глаза вытаращены – большинство программных книг моя подруга уже прочла. Если я правильно разобрался в ее характере, то могу догадаться, о чем она думает. «Не перевестись ли на классическую литру и шекспироведение к мистеру Гейзеру?»

Осень поворачивается ко мне и прищуривается, без труда читая мои мысли. Она снова рычит, и я не могу сдержать смеха.

Я тоже прочел большинство программных книг. Осень настояла. Я откидываюсь на спинку стула, переплетаю пальцы на затылке и снова растягиваю губы в самой очаровательной из своих улыбок.

Можно не париться. Меня ждет легкий, приятный семестр.

Глава вторая

К четвертому уроку у Осени окончательно сдают нервы. Она и в предвкушении семинара, и в раздражении, что я без труда притерся к избранным. Я иду следом за ней по коридору и прячу улыбку, когда в классе она демонстративно направляется к партам, за которыми осталось только одно место. Я ухожу на галерку и отодвигаю для нее свободный стул рядом с партой, которую собираюсь занять сам.

– Садись сюда, Осси!

У Осени два варианта – сесть со мной либо дальше изображать вздорную капризулю, поэтому она с недовольным видом подгребает ко мне.

– Придурок!

– Я люблю тебя! Немножко.

– Не глумись над святыней, не порти мне кайф! – смеется Осень.

А ведь реально же, реально! Я реально могу испортить Осени кайф, прикалываясь над тем, что ей дорого. Неужели она думает, что я этого хочу?

Впрочем, веду я себя так, что, наверное, думает.

– Не испорчу. – Я кладу Осси на парту ластик талисман, который два года назад она подарила мне на Рождество. Белый квадратик с олдскульным Хи Меном  превратился в сероватый комок. У сегодняшнего Хи Мена и лицо не рассмотришь, и нога только одна.

Веснушчатый нос морщится, в свирепом взгляде маловато свирепости. Я прощен.

Заходит мистер Фуджита с шаткой стопкой книг в руках. Книги он чуть ли не швыряет на стол, стоящий в середине полукруга парт, и даже бровью не ведет, когда стопка разваливается в неопрятную кучу. «Противостояние» Стивена Кинга соскальзывает, в полете открывается и приземляется разворотом вниз. Боковым зрением я вижу, как напрягается Осень. Знаю, ей ОЧЕНЬ не по себе от того, что страницы толстенного тома мнутся под собственной тяжестью, и с каждой секундой все сильнее.

– Доброе утро! – Мистер Фуджита машет нам рукой, потом смотрит на настенные часы. – Ой, точнее, добрый день. Я Тим Фуджита. Все зовут меня просто Фуджита.

Фуджита мне всегда нравился, но из за вычурной фамильярности его акции падают процентов на семь.

На приветствие мы отвечаем негромким ропотом: не то притихли от страха перед новым преподом, не то после ланча разомлели. Фуджита улыбается, поочередно оглядывая собравшихся. Так, кто тут у нас? Джош, Дастин, Аманда, Джули, Клайв, Дейв Буррито, Сабина, Дейв Футболист, Ашер, Кайли, Маккенна, Джеймс, Леви – мормоны, все до единого с аккуратными стрижками, хорошей осанкой, в одежде с длинным рукавом.