|
И видел парень, что для нее власть — главное. Это ее воздух, ее вода, ее душа — рано или поздно она бы все равно сама это осознала, а потом и головы полетели бы. Потому как царствовать и править — вещи разные.
— Когда полюблю, тятенька, обязательно твои слова мудрые вспомню. Но покамест свободна душа моя. А вот ты, смотрю, и правда полюбил. Не знаю я ее? Чьего рода сия дева будет? Алексей Михайлович улыбнулся. — Рад я, что понимаешь ты меня. Да и девочки — Марфуша с Сонюшкой — порадовали. Знаешь ты девушку эту — она воспитанница боярина Матвеева. — Уж не Наталья ли? — Да, сынок. Помнишь ты ее? — Кажется, она на представлении для сестренок была? Нет? — Да, Алешенька. — Вроде как помню. А то и нет… — Какая она красавица, сыне! А уж разумница… Царь сел на своего любимого конька — и следующие полчаса царевич слушал, как его отец превозносил достоинства Натальи. Хотя сам тоже мог бы кое-что сказать о добронравии и благочестии означенной персоны. Но — молчал. И лишний раз убеждался, что его сестра худого не посоветует. Софья говорила — молчать и не возражать. Только дело попортим, ежели царю глаза открывать будем! Так и вышло. Изливший весь трепет души царь удалился, а царевич выскользнул в коридор и направился к сестре. Софья еще не спала. Сидела, размышляла о чем-то, крутила в руке дорогой кинжал с каменьями самоцветными. — Красивая игрушка. — Стенька привез. Ты заметил, как он на тетку Татьяну смотрит? — Что, еще один влюбленный на наши головы? — Второй — наш батюшка? — Ну да. Права ты была — Нарышкина это. — А то нет? Завтра, Алешенька, позови к себе боярина Стрешнева да попроси его помочь. — В чем бы? — Лошадник он. А нам бы где кормов на зиму прикупить, своих маловато. Стенька нам татарских жеребят пригнал, умные, конечно, но кормить-то надо! Мы ж на них не рассчитывали! — Просто так и позвать? — Э нет. Не просто так. А вот как придет он, мы с тобой вместе должны быть. — И?.. План был идеально прост. Софья собиралась не только нейтрализовать Наталью, но и натравить всех остальных на Матвеева. Через Ордина-Нащокина уже была пущена сплетня, что царь жениться собирается — и боярское море заволновалось. Милославские таки прорвались к Алексею, и тот подбросил второго ежа, посокрушавшись, что он-де — сын от нелюбимой жены. А вот ежели женится царь еще раз, то и вовсе про них забудет, как и не бывало. Настало время пустить третью сплетню. Они ведь завсегда достовернее, ежели из разных источников. Спустя час царевич уходил значительно спокойнее, чем пришел. — Ох, Сонюшка, что бы я без тебя делал? — Жил бы и горя не знал… Софья чмокнула братца в щеку, уселась на кровать, задумалась… Вошла верная Груня, помогла раздеться, улечься… про молитву Софья и не вспомнила. Куда ей, она делами молится, а без дел, хоть лоб разбей… Сколько уж прошло, как она себя осознала в теле трехлетнего ребенка? Почти десять лет. Что сделано за это время? По большому счету — две вещи. Набирается и готовится кадровый резерв. Создан грамотный механизм его подготовки и интегрирования в жизнь страны. Это плюс. Набирается интеллектуальный резерв. Вот, пищали, опять же. И золото. И еще много чего… один из мальчишек узнал, как добрую сталь варить — отписал. Второй чуть ли не ткацкий станок описывает… Третий пишет, что губернатор казнокрадствует — и подробно расписывает, куда, сколько, кому — это ж радость! Алексей, когда на трон взойдет — своих людей получит. |
