— Чем она занимается?

— Она сиделка в больнице, в ортопедическом отделении, работает в ночную смену. С одиннадцати до семи. Потом она приходит домой, а я ухожу, отвожу детей в школу и отправляюсь на заправку. У нас есть няня для малыша. Даже не знаю, что мы будем делать, когда появится еще один.

— Вы что-нибудь придумаете.

— Наверное. — Он закрыл бумажник и засунул обратно в карман.

Я купила нам по пиву, потом Тэп.

Я чувствовала себя виноватой, что спаиваю беднягу, но у меня была еще к нему пара вопросов и мне хотелось убрать сдерживающий фактор. Пока что население бара убавилось с десяти до шести. Я с сожалением заметила, что ушла Шана Тимберлейк. Музыкальный автомат починили и громкость музыки была достаточной, чтобы наш разговор никто не слышал, но не было необходимости кричать. Я расслабилась, но не настолько, как хотела показать Тэпу. Я стукнула его по руке.

— Скажи мне кое-что, — сказала я заплетающимся языком. — Мне просто интересно.

— Что?

— Сколько всего денег вы набрали с этим парнем Бэйли?

— Набрали?

— Округленно. Примерно, сколько вы сделали? Я просто спросила. Можешь не отвечать.

— Мы возместили убытки на две тысячи с чем-то.

— Две тысячи? Ерунда. Вы сделали больше.

Тэп покраснел от удовольствия. — Ты так думаешь?

— Даже если бомбить бензоколонки, выйдет больше, я уверена.

— Это все, что я когда-либо видел.

— Это все, на чем вы попались, — поправила я.

— Это все, что я положил в карман. И это честная правда.

— Но сколько еще? Сколько всего вместе?

Тэп задумался, выпятив подбородок, подергивая губой, в пародии на глубокие размышления.

— Примерно, я бы сказал… ты поверишь, сорок две тысячи шетьсот шесть.

— У кого же они? У Бэйли?

— О, их больше нет. Насколько я знаю, Бэйли тоже не видел из них ни цента.

— Откуда они взялись?

— Парочка работенок, которые мы провернули, о которых никто не узнал.

Я весело засмеялась — Ну, ты, чертяка! — И снова пихнула его.

— Куда же они делись?

— Самому интересно.

Я засмеялась, он подхватил. Как будто это была самая смешная вещь, которую мы когда-либо слышали. Через полминуты смех иссяк, и Тэп помотал головой.

— Уф, хорошо. Я так не смеялся, не помню сколько.

— Ты думаешь, что Бэйли убил эту девчонку?

— Не знаю, но скажу тебе вот что. Когда мы пошли в тюрьму, то отдали деньги на хранение Джин Тимберлейк. Он вышел, и следующее, что я знаю, что ее убили, а он говорит, что не знает, где деньги. Что их нет.

— Почему ты их не забрал, когда вы вышли?

— О, нет. Не-а. Копы глаз с нас не сводили. Ждали, что мы будем делать. Черт. Все уверены, что он ее убил. А я не знаю. Непохоже на него. Но, опять же, она могла потратить все деньги, а он мог придушить ее за это.

— Не, я в это не верю. Перл говорил, что она залетела.

— Да, но Бэйли не стал бы убивать ее за это. Какой смысл? Нас заботили только деньги, так почему бы нет? Мы свое отсидели. Мы расплатились. Мы вышли и мы не дураки, чтобы швырять деньги направо и налево. Мы залегли на дно. После ее смерти Бэйли говорил, что только она знала, где деньги, и она так и не сказала. Он не хотел знать, потому что боялся, что его будут проверять на детекторе лжи. Исчезли навсегда. А может, где-то лежат, только никто не знает, где.

— Может быть, он их забрал, после всего. Может, он на них и жил все это время.