— Гасси, потише, а то дядя услышит, а ты знаешь, что он не любит шум. Анна не может больше заниматься с мисс де Вин, потому что та заставит ее танцевать волшебницу на представлении.

— Ну, пусть тогда станцует. Один разок не причинит никому вреда. Но Лондон — это же невозможно!

Анна слышала Жардека.

— Ты же знаешь, что я не могу выступать перед публикой. Пока можно делать только упражнения. Жардек говорил…

— Жардек говорил! Жардек говорил! — заорал Гасси. — Но Жардек умер!

Франческо посмотрел на Анну.

— Гасси прав. Если бы Жардек был сейчас здесь, он бы понял, что у нас нет никакой возможности поехать в Лондон.

— И он бы понял, что тебе надо станцевать эту волшебницу, — добавил Гасси.

Открылась дверь, и заглянула тетя Мейбл.

— Пожалуйста, дорогие мои, не шумите. Вас по всему дому слышно. К счастью, вашего дяди сейчас нет, но если бы он был дома, он бы с ума сошел, — она проскользнула в комнату. — Я хотела вас предупредить, чтобы вы особенно тихо вели себя за ужином. Ваш дядя очень зол на полицию. Он сейчас встречается со старшим офицером.

На минуту все замолкли от удивления. Все трое знали про полицию. Слишком часто к их домику на колесах подходили полицейские. В некоторых странах можно было договориться с ними за деньги, но Англия не такая страна.

— А что же дядя натворил? — спросил Франческо.

— Ничего, дорогие мои, конечно, ничего, — выдохнула Мейбл. — Это все из-за гнома. Вы должны были слышать об этом в школе. Полиция приехала, чтобы выяснить, каким образом кто-то проник в сад.

У Гасси было такое ощущение, как будто холодная вода текла по его спине.

— И они выяснили?

— Именно поэтому ваш дядя и злится. Они так поздно приехали, что дождь уже успел смыть все следы. Одна из наших хризантем погнулась, но полиция не посчитала это доказательством.

Гасси тяжело выдохнул. Франческо сказал:

— Мы постараемся ничем не расстроить его за ужином.

В течение двух минут дети молчали, и Мейбл вышла из комнаты. Тогда Франческо сказал:

— Анна, тебе лучше пойти в комнату и привести себя в порядок к ужину.

Когда Анна ушла, он повернулся к Гасси:

— Я не знаю, что ты такое делаешь, но даже ради уроков Анны ты не должен делать ничего плохого. Жардек не одобрил бы этого.

Теперь Гасси знал, что полиция ничего не выяснила, и поэтому он снова стал самим собой.

— Когда у тебя появился фунт и пятьдесят пенсов, я разве спрашивал, не сделал ли ты что-нибудь плохое? Нет. Но ты смотришь на мой фунт так, как если бы я был вором. Я тебе открою секрет. Это я взял на время этого глупого гнома, но я его ничем не обидел, так что оставь меня в покое.

Глава 27

МОРЕ ПЕРЕЖИВАНИЙ

Франческо так переживал, что стал выглядеть больным. Самой большой заботой его был Гасси, потому что Уолли рассказал ему о своих подозрениях.

— Я знаю, что Уилф не производит приятного впечатления, но чем же таким нехорошим он занимается?

Уолли изо всех сил пытался ему объяснить.

— Никто, кроме членов банды, наверняка ничего не знает, но он постоянно дает маленьким детям какие-то вещи для продажи.

— В Англии нельзя этого делать? — спросил Франческо.

— Конечно, можно. Главное, чтобы они попали к тебе честным путем. Но говорят, что они не очень чистые, — Уолли заметил, что Франческо его не понял, — то есть попросту краденые.

Франческо поразился:

— Краденые! Но ведь красть — это грех.

Уолли решил, что, возможно, он слегка преувеличил:

— Даже если не краденые, то, скорее всего, — так называемый брак с фабрики, но в любом случае это плохая компания для Гасси.