– А то будете по школе шляться! – говорила она. – Еще разобьете чего-нибудь. Хорошо, если стекло, а если лоб? Кто будет отвечать? Учитель!

Степа и присутствовал. Сначала он следил, как одноклассники перебрасываются баскетбольным мячом, а потом очень глубоко задумался. Так глубоко, что не успел увернуться, когда кто-то со всей дури отшвырнул мяч в сторону скамейки с «инвалидами».

Степе больно не было. Он просто не мог понять, почему перед глазами сквозь цветные круги – потолок спортзала. И почему этот потолок вращается.

– Быстро, аптечку! – командовала Лена Петровна, бестолково размахивая руками. – И медсестру! Саша! Ты меня слышишь? Как тебя зовут?

– Степа, – ответил Степа.

– А, точно! – обрадовалась физручка. – Ты же Степа! А какое сегодня число? А год? А сколько пальцев я показываю?

Степа запутался, на какой из вопросов отвечать, и молчал. Тут принесли аптечку, из которой физручка выудила какую-то ампулу, сломала ее – и в нос Степы ударил такой вонючий запах, что он попытался отползти от него на спине.

Но окончательно он пришел в себя, когда услышал:

– А это чего такое? Мобила, что ли?

Степа вскочил на ноги. Его слегка повело в сторону, но Степа, не обращая внимания, бросился к Максу, который вертел в руках его передатчик.

– Отдай! – Степа принялся выцарапывать передатчик. – Это мое! Это… мобильник, да! Отдай!

Макс опешил от такого напора и выпустил добычу из рук. Степа сумел поймать передатчик только у самого пола.

– Рефлексы нормальные, – раздался над головой голос медсестры. – Сотрясения, скорее всего, нет.

А Степа лихорадочно ощупывал передатчик. Убедившись, что он цел, запихнул во внутренний карман и только после этого выпрямился.

Степа вздохнул и вытащил из кармана телефон.

– Это не тот, – сказал Макс.

– Тот.

– Не тот.

– Тот. У меня другого нет.

– Это не тот, – сквозь зубы сказал Макс, – у меня брат телефоны ремонтирует, я все аппараты знаю.

– Тебе показалось, – непринужденно сказал Степа, – просто чехол был старый.

Макс не поверил. Степа видел, что Макс не поверил, и понял, что с этого момента ему надо быть особенно аккуратным.

Степа первый раз так прокололся. Он сменил уже четыре школы, но передатчик не засветил еще ни разу. Прибор ни при каких обстоятельствах не должен попасть в чужие руки. Ни при каких. А если попадет, то…

У Степы защипало в носу.

Он взял телефон.

«С завтрашнего дня приступаю к усиленной физподготовке, – надиктовал он. – Три круга по стадиону, десять отжиманий и холодные обливания».

Потом подумал секунду и добавил: «Хотя бы два круга».

Он пробежал полтора круга, трусливо придумал, что для первого дня достаточно, и загадал, что с этого дня в школе все будет спокойно.

Но в этой школе все шло не так. Когда Степа вошел в класс, все замолчали. Это был нехороший признак.

– Слушай, Степан, а почему ты на физру не ходишь? – спросил Макс с наездом.

– У меня старая травма, – сказал Степа.

– Я тебя из окна утром видела, – сказала Марта. – У меня окна на стадион выходят. Ты бегал.

Степа вздохнул:

– Ну, у меня на самом деле уже ничего не болит, но освобождение дают. Ну а что, отказываться, что ли?

Степа улыбнулся своей фирменной обезоруживающей улыбкой.