|
В приемной генерала уже сидел Герасимов. Сыщик поздоровался с ним дружески. Совместное дознание по польским изменникам показало Лыкову, что начальник ПОО на своем месте. Волевой, решительный, быстро схватывает, большой специалист в технике розыска. Герасимов завел секретную агентуру во всех слоях общества и был очень осведомленным человеком. В последние недели, правда, подполковник несколько зазнался. Немудрено — Трепов вызывал его ежедневно. Когда Гартинг попытался дернуть к себе Герасимова, словно простого подчиненного, тот ответил: вот еще, буду я слушаться этого Мордухая! К Лыкову жандарм относился со снисходительным уважением, признавая его опыт в уголовном сыске.
— Александр Васильевич, и вас сорвали? — Увы, Алексей Николаевич. Дел не счесть, а тут… Трепов не заставил себя ждать. Рядом с ним стоял незнакомый офицер аристократической наружности — сразу видно, что поляк. Он представился: — Заведывающий хозяйством Сто сорок пятого Новочеркасского имени Императора Александра Третьего пехотного полка полковник Ячневский. Лыков с Герасимовым назвались в ответ, и все четверо уселись за необъятных размеров стол. — Вот послушайте, что он говорит, — раздраженно пробурчал Трепов. — Армия уже бунтует! Ячневский начал рассказ: — У меня в казармах обнаружились агитаторы… — Простите, — перебил его сыщик, — но ведь ваш полк сейчас в Маньчжурии? — Точно так, — ответил тот. — Но не весь. Четвертый батальон и нестроевые остались в месте расквартирования. А еще обучаются мобилизованные ратники. — Для чего так много оставили? — нахмурился диктатор. — Приказ командующего округом, — сухо ответил полковник, почувствовав подвох. — Это караульная команда. Для охраны имущества и неприкосновенного запаса вооружения, боеприпасов и предметов снаряжения. — Хм. Продолжайте. — Так вот. Разговоры о проникновении в полк посторонних доходили до меня давно. А вчера мною выявлен и задержан один такой агитатор. — Личность установили? — встрепенулся Герасимов. — Не успели, — смутился полковник. — То есть как не успели? Сбежал, что ли? Как можно сбежать с полковой гауптвахты? — Было нападение, — терпеливо пояснил Ячневский, стараясь сохранять спокойствие. — Арестованного действительно поместили под замок, как полагается. Караул в полном составе, начальником караула был опытный офицер, поручик Греховодов… — А почему Греховодов не на войне? — неожиданно поинтересовался генерал-губернатор. — У полка на Малой Охте целый казарменный городок, — по-прежнему спокойно ответил Ячневский. — Надо вести обучение запасных, охранять постройки, поддерживать запасы. С этой целью вместе со мной в столице оставлены десять офицеров. Греховодов — один из них. — Десять офицеров и полковник, чтобы караулить запасы… — сварливо прокомментировал Трепов. — А воевать кто будет? Неожиданно заведывающий хозяйством ответил диктатору: — Я подавал три рапорта, чтобы отправили на войну. И прошу оградить меня от вашего вызывающего тона! Генерал смутился: — Извините, господин полковник. Я и сам просился в Маньчжурию, чуть было не уехал, да не успел — государь призвал меня для более тяжкого дела. Продолжайте, прошу вас. Чувство собственного достоинства, которое выказал поляк, произвело впечатление. Больше никто не посмел его задирать, и Ячневский продолжил доклад. По его словам, караул был надежен и все делал по регламенту. |
