Мишка учился в своем учебном заведении с первого класса, что называется, издревле, со дня сотворения школы: с тех пор как ее построили в небольшом московском микрорайоне. Валерка же появился там в пятом классе и на первом же уроке, едва классная руководительница успела его представить, произвел сенсацию.

Кажется, это было в понедельник. Поэтому весь класс, погруженный в воспоминания о веселых выходных, сидел понурый. На жалкие попытки учительницы истории вытянуть кого-нибудь к доске класс отвечал угрюмым сопротивлением, свойственным скорее защитникам осажденной крепости, чем пятиклассникам. И вот тогда-то новенький — Валерка — поднял руку и вышел отвечать добровольно. Двадцать минут он вдохновенно рассказывал о том, как финикийцы на берегу Африки основали Карфаген, о Пунических войнах, о переходе Ганнибала через Альпы и о том, как, наконец, доблестные и дисциплинированные римские воины одолели-таки Карфаген и разрушили его до основания. Естественно, что при такой тяге к знаниям Валерка не мог получить ничего, кроме пятерки. Но, на его беду, следующим училка потянула к доске Мишку. Он должен был рассказать, что же происходило на Средиземноморском побережье Африки, когда там возникла римская колония Ифрикия.

Мишка бекал, мекал: ну, не успел он прочитать вчера учебник, заигрался в футбол с ребятами, а потом срочно делал письменные задания, а до устных как-то вот ни руки, ни глаза не дошли. Ну и, что называется, в воспитательных целях, влепила тогда училка Мишке большую жирную двойку прямо в журнал. Немудрено, что в расстроенных чувствах, так сказать, обиженный историей Мишка, проходя мимо Валеркиного портфеля, выставленного в проход между столами, со всей силы пнул имущество новичка, будто футбольный мяч.

Удар вышел мощным. Портфель отлетел почти до конца класса, теряя по пути ручки, фломастеры, учебники и тетрадки Валерки.

Естественно, что за эту выходку Мишка схлопотал еще одну пару, на этот раз по поведению. Две двойки в один день — в этом было что-то пророческое. Но тогда ни Мишка, ни Валерка об это не думали. Они понимали, что на перемене будет драка.

Едва учительница попрощалась с классом и выскочила куда-то по своим учительским делам, как Мишка подошел к Валеркиному столу, еще раз двинул ногой многострадальный портфель новичка, за что тут же и получил кулаком в ухо. Мишка был покрепче худенького очкастого Валерки, и поначалу знатоку Пунических войн крепко досталось в солнечное сплетение и в левую скулу. Валерка и хотел было прекратить бой, да от удара ничего не мог сказать, только разевал рот, словно поверженный гладиатор, который просил о пощаде. Раздухарившийся Мишка решил добить его — дикой кошкой кинулся на Валерку, еще даже не зная, что он сейчас сделает с этим очкариком-отличником. Однако очкарик ухитрился перекинуть Мишку через бедро, упал на пол вместе с противником и зажал его руками так, что у Мишки в глазах потемнело. На этот раз пришлось бы просить пощады инициатору драки, но не зря же Мишка целый год ходил в секцию дзюдо. Он начал выворачиваться из захвата и, вероятно, скоро бы освободился, но новичок сообразил, к чему идет дело, на мгновение ослабил захват и снова сжал руками противника. Но теперь уже одна его рука охватывала Мишкину шею, прижимая ее к ножке стола. И сколько ни пытался скинуть Мишка новичка со спины, у него ничего не получалось: уж слишком тяжелым был стол. Мишка потел, кряхтел, даже рычал от негодования, но сдвинуть одновременно и Валерку, и стол не мог. Столы им в класс поставили на удивление массивные. Наконец Валерка прошипел ему на ухо: «Ладно, давай, ни твоя ни моя не взяла».

— Иде-ет, — прохрипел Мишка, который от натуги стал красным, словно развернувшийся бутон пиона в огороде.

Валерка и Мишка встали и принялись отряхивать с одежды пыль.