- Сейчас уже сам не понимаю, зачем мы у этого терпилы деньги забрали. Ну да, должны нам были деньги на фирме, но тот-то был все равно ни при чем. На то, что забрали, веселились два дня, все прокутить не успели. Директор фирмы настучал. Потом менты нас прямо на квартире и повязали. Статья 162 - разбой, плюс - группа лиц, плюс - предварительный сговор… В итоге - 7 лет. Нашел и романтику, и дальнюю дорогу в казенном доме…

Страшно было, спрашиваешь? Сначала, когда в СИЗО попал. А на зону уже без страха заезжал, там меня хорошо встретили. Я под Вологдой чалился в «полусучьей». Ну это когда половина пацанов на ментов работает, а остальные в отказке, массу на нарах давят. («На ментов работает» - это значит «вообще работает». - Авт.)

Время на зоне замирает… Я полтора года сутки на день и ночь делил, потом перестал, привык. Появился свой «семенник», мы с ним делились всем… Нет, ты что! Ты не путай пидоров и «семейников». Пидоры - это совсем другое. В бараке нас было 20 человек, и все общались со своими «семейниками». Чтоб тебе понятней было: маленькими группами - «семьями». Кстати, на зоне стал впервые книжки умные читать, историей увлекся. Здорово этот, как его, Карамзин все это расписал...

Со мной один мастер спорта сидел, так я его попросил драться меня научить. Там все крутится вокруг собственного «я», и каждую минуту надо доказывать, что ты чего-то стоишь… Даже твои прошлые отношения с девчонкой могут сыграть с тобой злую шутку. Сболтнешь чего-нибудь лишнее за чифиром про свою прошлую интимную жизнь, и все - ты опущен, спать будешь под нарами. Помню, как-то на прогулке влез в чужой разговор, в бараке меня избили сильно. Потом объяснили - отвечать надо только за себя. Урок запомнился, и на голове шрам как память остался. Драться я научился, но почти полгода был грушей для тренировок. Но общаться мог со всеми, статья дозволяла. Там важно, за что сидишь… Хотя, сейчас уже на это не смотрят, были бы бабки. Работают только те, кому грев с воли не приходит. Но это небезопасно. Когда на другую зону заедешь, даже если сидел за одним столом с «красноповязочниками», то могут и опустить. («Красноповязочники» - осужденные, выполняющие требования администрации колонии. - Авт.) На зоне есть все - водка, наркота, мобилы… Много на кармане иметь и не надо - рублей 500, и ты - богатый и уважаемый человек. Хотя там в основном рассчитываются чаем и сигаретами. Ты про наколки? Что есть - то мое! (Фраза была произнесена с некоторой гордостью! - Авт.) Когда откидывался, думал: все будут бельма пялить, как на прокаженного. Нет, даже с некоторым интересом смотрят. Они у меня красивые. «Кольщик» был хороший. Я их заслужил! Я на воле меньше года и обратно не собираюсь, но если кто-то тронет мою «семью» - убью! Об этом и одна из моих наколок говорит. Какая? Сам догадайся, а наши поймут.

Вот такая вот невеселая история… И таких - тысячи. Честно говоря, я бы пропустил и предыдущий рассказ мимо ушей, если бы не другой знакомый, тоже побывавший в местах не столь отдаленных (кстати, откуда пошло это выражение?). Я просто попросил его все это прокомментировать. Реакция была неожиданной.

- Чего ты там хочешь узнать?! У меня четыре ходки, а вы мне этот детский треп показываете! Никогда вы не поймете ничего в том мире. Это совершенно другая жизнь.

Первый раз меня забрали в середине 70-х.