Мелькнула мысль послать моего собеседника подальше, но я воздержалась — голос был пожилой и, как ни странно, интеллигентный, во всяком случае, я не представляла, что общего у него может быть с бандитами.

— Вы не поняли, вопрос, который мы должны решить как можно скорее, возник у вас, это вам будут грозить большие неприятности, если мы не встретимся.

Я насторожилась.

— Что вы имеете в виду под «большими неприятностями»? — задала я осторожный вопрос.

— Хм.., ну, арест, тюрьма, большой срок…

— И вы утверждаете, что если мы встретимся и решим некоторые вопросы, то этих неприятностей у меня не будет? — Мой голос против воли дрогнул.

— Если вы поведете себя правильно…

Я прижала трубку к заколотившемуся сердцу. Сомнений больше не осталось — меня шантажировали. Что это? Кошмарный сон? Бред сумасшедшего? Может, я вообще уже давно сбрендила и сижу в психушке, а труп в темной яме, бандиты и взорвавшаяся «копейка» существуют только в моем воспаленном мозгу?

— Что вам известно? — рявкнула я. — Имейте в виду, мне нечего терять!

— Ну, зачем же так круто! — противно рассмеялся Геннадий Сергеевич. — Мне известно многое, про девушку, например, которая заменила вас в тот вечер в субботу, про то, куда она потом делась, а также про взрыв на вокзале.

— Откуда вы знаете про взрыв на вокзале? — завопила я, позабыв про осторожность.

— Из телевизионных новостей, — дали мне исчерпывающий ответ. — Я многое знаю про вас и Германа, а также умею сопоставлять факты. Так придете на встречу?

— Приду, — угрюмо пообещала я. — Только место буду назначать я.

— Как вам будет угодно! — согласился Геннадий Сергеевич.

Разумеется, я понимала, что имя он назвал вымышленное, но пока решила его так называть.

— Разрешите задать вам прямой вопрос?

— Пожалуйста.

— Вы знаете обо мне слишком много, а я о вас пока ничего. Вы не боитесь встречи со мной, так сказать, лицом к лицу? Ведь я могу узнать вас…

— Вы вряд ли меня узнаете, вы никогда меня не видели, но я, конечно, приму меры.

— Если будете не один, то я не приду, категорически заявляю!

— Разумеется, я буду один! Это наше с вами личное дело, зачем еще кого-то вмешивать?

— Тогда слушайте. Ровно в пять часов я буду в сквере возле памятника Екатерине.

— В Катькином садике? — Я почувствовала, что он улыбается.

— Вот-вот. Вторая скамейка справа. Вы, я так понимаю, меня знаете в лицо?

— Разумеется, ваши чудные рыжие волосы невозможно забыть!

Дались им всем мои волосы! И этот старый козел туда же, издевается!

— Я сам к вам подойду, — продолжал Геннадий Сергеевич.

— Угу, это чтобы я торчала у всех на виду и ждала, пока меня прикончат? — разозлилась я.

— Что вы, дорогая, кому нужно вас убивать? — В голосе старого проходимца послышалось искреннее удивление. — Наоборот, я заинтересован, чтобы вы как можно дольше пребывали в добром здравии. Это я боюсь торчать на виду. Согласитесь, у меня-то есть основания вас опасаться.

— Вы же собирались принять меры! — фыркнула я.

— Разумеется, я подстрахую свою жизнь, но вдруг вы не поверите?

— Ладно, — мне вдруг стало на все наплевать, — давайте встретимся, и вы скажете, что вам конкретно надо.