— Да, ты не ослышалась. Это очень трудно в нашем деле найти подходящего человека. Я сам тебя всему обучу, а не захочешь остаться со мной — потом разберемся.

— Но ты ведешь такую жизнь…

— Это работа. — В его интонации мне послышалось что-то знакомое. Именно так только что говорил Андрей: человек выбирает свою работу, а потом уже сомнениям нет места.

— Я не смогу убивать, — я схватилась за соломинку.

— Ты уже смогла, — напомнил мой гость. — Трое бандитов в машине и один киллер в башне.

— Я не сама, я только заманила их в машину и испортила винтовку…

— Ты бы смогла просто их пристрелить, — голос его был тверд. — Ты просто не хочешь себе в этом признаться.

Мы долго сидели молча.

— Да, — наконец тихо сказала я, — я бы смогла. Но они, эти люди, угрожали моей жизни и жизни моих близких. Так вышло: или они умрут, или я. И тогда у меня рука бы не дрогнула. Но., поставить смерть на поток, убивать по заказу.., ты уж извини.., возможно, ты и заметил у меня какие-то необычные способности, но я не хочу этого делать. И никогда не буду. Хотя выбора у меня нет.

Он рывком встал из кресла, я тоже встала. Мы стояли и молча смотрели друг на Друга.

— Ну что ж, — проговорил он, — не получилось у нас разговора. Не пришли, значит, к консенсусу.., а жаль.

— Ремонт произведен, — ответил голос в трубке. — Подтверждение получите по пятому каналу в двенадцать ноль-ноль.

— Хорошо, — Евгений Иванович удовлетворенно кивнул, хотя собеседник не мог этого видеть, — оплата после подтверждения. Код доступа — 2864. Будет установлен после проверки ремонта. Можете получить оплату после пятнадцати часов, если качество ремонта подтвердится.

— Вас понял, — спокойно ответил голос в трубке.

Евгений Иванович вернулся в управление, прошел в свой новый кабинет и занялся текущими делами. Когда стрелка часов подошла к двенадцати, включил телевизор. На пятом канале Жанна Балконова пугала домохозяек криминальным беспределом, поскольку остальные жители города в такой час находились на работе.

— Еще одна страшная находка обнаружена сегодня сотрудниками двадцать шестого отделения милиции. Предоставим слово непосредственному свидетелю — сержанту Бекасову.

На экране появился молоденький веснушчатый милиционер, бледный до инопланетного голубоватого оттенка.

— Да я не сам нашел, — проговорил сержант дрожащим голосом, — меня вызвали по телефону с водозаборной станции…

Я приехал, а там женщины все почти в обмороке, хотя они всякого повидали. — По лицу сержанта было видно, что он сам вот-вот хлопнется в обморок, хотя тоже всякого повидал. — Там у них камеры водозаборные, они сетками отделены… А внутри — большой пропеллер, как бы винт гребной, чтобы воду закачивать… Ну как сетка отошла, это еще надо разбираться, и как потерпевшая в воду попала, но только ее винтом этим так перемололо — от головы вообще ничего не осталось, только видно, что волосы рыжие были, возможно, это при опознании поможет.

На экране появилось что-то бесформенное, страшное, совсем не похожее на человека. Долго демонстрировать эту картинку не стали, щадя нервы чувствительных домохозяек.

— Чего надо? — грубо спросил злобный спросонья Шиш.

Все тело ломило, голова была, как железобетонная, во рту ощущался неповторимый аромат деревенского нужника. Ни говорить, ни делать ничего не хотелось. Кто-то говорил Мишке, что если после сорока лет ты просыпаешься и у тебя ничего не болит, то значит ты уже сдох.