— Я уронил эту проклятую штуковину!

Маллиган наблюдал, как движется пляшущее белое пятно. Кабы оно умело говорить, то не говорило бы, а пело. Кажется, пятно направлялось в его сторону, и Маллиган подобрался, изготовившись его схватить, но пятно вдруг исчезло, так и не успев добраться до него. То ли фонарик погас, то ли ещё что случилось.

Всё-таки несколько секунд спустя кто-то открыл жалюзи, и теперь охранники могли хотя бы что-то видеть при свете проносившихся мимо уличных фонарей. Тьма и свет чередовались с огромной быстротой, как блики в немом кино, но всё же Маллигану хватило освещения, чтобы проползти на четвереньках сквозь россыпь мебели, распростёртых охранников и катающихся по полу монет к стойке кассиров. Схватившись за неё, он поднялся и обрёл почву под ногами. Широко расставив их, обхватив руками конторку и вцепившись пальцами в её дальний край, Маллиган оглядел картину разора.

Слева от него к конторке льнул Фентон; он стоял в углу, там, где конторка огибала стол приёмной. На полу сидел Моррисон. Он прижался спиной к столу приёмной, широко растопырив руки, и морщился при каждом толчке. Напротив Моррисона, вцепившись в подоконник под открытыми жалюзи, висел Дреснер. Висел потому, что подоконник находился на уровне плеч. Дреснер пытался найти какой-то смысл в проносившихся мимо окна сценках ночной жизни.

Так, а что с другой стороны? Блок и Гарфилд крепко обнялись в углу, где сходились стена трейлера и конторка, за которой помещался сейф. Они сидели, слившись воедино, в груде обломков и мебели, поскольку всё, что не было закреплено, переместилось в задний торец прицепа. Больше всего они сейчас смахивали на парочку старшеклассников, накурившихся травки.

А где же Фокс? Должно быть, Фентон задавался тем же вопросом, потому что он вдруг заорал:

— Фокс, куда ты подевался?

— Тут я!

Голос и впрямь принадлежал Фоксу, но где был сам Фокс? И Маллиган, и все остальные озирались по сторонам, разинув рты.

И тут появился Фокс. Его голова показалась над конторкой неподалёку от сейфа. Фокс был по ту сторону конторки. Он висел на ней с таким видом, будто мучился морской болезнью.

— Я здесь! — крикнул он.

Должно быть, Фентон тоже увидел Фокса. Он закричал:

— Как, чёрт возьми, тебя туда занесло?

— Да не знаю я! — ответил Фокс. — Не знаю, и всё тут.

Блок и Гарфилд уже возвращались на пятачок в середине; оба путешествовали на карачках и походили на двух отцов, ещё не понявших, что их сыновья выросли и ушли, пресытившись катанием верхом на родительских спинах. Гарфилд задержался возле Фентона, присел на корточки и задрал голову как собака на «пятаке» старой пластинки студии «Викторола».

— Попробуем выломать дверь? — спросил он.

— Что? Сматываться? — Фентон так взъярился, словно ему предложили сдать форт индейцам. — Они могут завладеть банком, но денег не получат! — Он снял с конторки одну руку, чтобы театрально простереть её в сторону сейфа. К сожалению, в этот миг банк делал правый поворот. Фентона внезапно потащило по полу, он схватился за повисшего на окне Дреснера, и оба рухнули, а Блок и Гарфилд кубарем вкатились прямо в них.

Повернув голову влево, державшийся за стойку Маллиган увидел, что Моррисон по-прежнему сидит на полу возле стола приёмной и морщится. Повернувшись направо, он не увидел головы Фокса ни над конторкой, ни где-либо ещё. Маллиган кивнул, ибо примерно этого и ожидал.

Куча мала напротив возопила голосом Фентона:

— Слезьте с меня, люди! Слезьте, говорят вам! Это приказ!

Прижавшись грудью к стойке, Маллиган оглянулся и посмотрел на остальных.

Неподалёку дрыгалось чертовски много ног; люди так и не успели разобраться, что к чему: мерцающий свет исчез, и снова наступила темнота.