|
В небе мелькнула яркая вспышка, и он увидел вдали не только серый дождь Нитей, но и боевой строй драконов. К этому Падению он приготовился заранее, не желая сидеть целую вечность под свесом скалы. Там, где река вытекала из леса, Пьемур отыскал затонувший ствол дерева. Теперь он нырнул и погрузился на такую глубину, где падающие в воду Нити не смогут его ужалить. Ухватившись рукой за ствол, он выставил над поверхностью воды толстый стебель тростника, через который вполне можно было дышать. Конечно, убежище не из самых удобных, к тому же рыбы постоянно принимали его конечности за огромные Нити, так что приходилось их то и дело отгонять. Казалось, время остановилось и прошла целая вечность, пока на воде не исчезли круги от падающих Нитей. Обрадовавшись, он, как пробка, выскочил на поверхность и чуть не опрокинул маленького скакуна. Все мелководье так и кишело живностью. Можно было подумать, что стремительное появление Пьемура послужило сигналом, а может, он просто напугал зверей, только все они устремились к берегу, а потом, выбравшись из воды и отряхнувшись, разбежались по равнине. Некоторые жалобно кричали от боли – у многих Пьемур видел кровавые рубцы, следы укусов Нитей. Еще он заметил, что кое кто из пострадавших животных, отыскав кусты холодилки, трется об ее листья. Мальчик вылез на берег и позвал Фарли. Руки и ноги у него будто свинцом налились от энергичных попыток помешать рыбам съесть его на обед. Прямо над ним из воздуха выскочила Фарли, чирикая от облегчения и тревоги. Она приземлилась Пьемуру на плечо и, обвив хвост вокруг шеи мальчика, стала ласково тереться головкой о его щеку, одной лапкой уцепившись ему за ухо, а другой за нос. Так они довольно долго успокаивали друг друга. Вдруг Пьемур почувствовал, что тельце Фарли напряглось. Она выглянула из за его головы и сердито заверещала. Пьемур оглянулся, но на первый взгляд ничего угрожающего не обнаружил. Фарли отпустила его нос, и мальчик понял, что она призывает его взглянуть в небо. Тут он заметил кружащих над равниной хищных птиц и понял, что кто то не пережил Падения. Но если они почуяли съестное, почему бы им с Фарли тоже не поживиться? Похоже, маленькая королева не меньше его хотела отбить добычу у наглых тварей. Она одобрительно закудахтала, когда Пьемур, вооружившись толстой палкой, направился к реке. Еще издали он увидел распростертую тушу скакуна, полускрытую густой порослью холодильной травы. Подойдя поближе, мальчик вздрогнул от неожиданности: покрытое копошащимися червяками тело судорожно дернулось. Неужели бедняга еще жив? Он поднял палку, желая положить конец мучениям животного, и вдруг понял – бьется не оно само, а что то под ним, отчаянно пытаясь выбраться. Фарли вспорхнула с его плеча и, чирикая, тронула лапкой маленькое копытце, которое Пьемур сразу не заметил. Так это была самка скакуна! Пьемур схватил тушу за задние ноги и освободил малыша, которого мать ценою собственной жизни спасла от Нитей. Он, жалобно блея, поднялся на шаткие ножки и, отряхивая червячков, заковылял к Пьемуру. На голове и плечах виднелись укусы Нитей. Пьемур рассеянно погладил мохнатую головенку, почесал за ухом… и почувствовал, как шершавый язык лизнул его руку. Тут он заметил на задней ноге малыша длинную рану. – Так вот почему ты не полез в воду, дуралей несчастный, – проговорил Пьемур, прижимая его к себе. – А твоя мамка закрыла тебя своим телом. Геройский поступок. – Малыш снова заблеял, беспомощно глядя на Пьемура. Фарли чирикнула и, потершись о здоровую ногу маленького скакуна, принялась за трапезу. Ощущая себя хозяином, Пьемур отнес малыша к реке, промыл рану, потом смазал ее соком холодильной травы и перевязал широкими листьями водорослей, чтобы уберечь от насекомых. Он привязал своего нового друга на леску и пошел нарезать мяса, чтобы хватило на несколько дней, – хищники все теснее сжимали свое кольцо. Фарли так наелась, что не стала возражать, когда они оставили тушу врагам. |
