– О, я мог бы удивить тебя, – мягко сказал он. – Мое поведение бывает непредсказуемым.

– Ну, тогда удиви меня.

– С удовольствием, мадам.

Наклонившись, он дотронулся пальцами до ее сосков, и, когда они напряглись, Прайд, удовлетворенно кивнув, отошел от графини с довольной улыбкой.

Весь остаток дня Габриэль видела перед собой другого Натаниэля. Он был веселым, расслабленным, беспокоился о ее удобстве и удовольствии и проявил бездну терпения, обучая девушку, как обращаться со снастями, ловить парусами ветер и менять галсы.

Они плавали по реке, то и дело заходя в небольшие заливчики, образуемые приливом, но ни разу не заплывали в неспокойный пролив Те-Солент. Им было холодно, но весело, и за эти несколько часов темные призраки из мира подозрений, расчета, предательства и мести ни разу не встали между ними.

К полудню они привязали двенадцатифутовый ялик у заброшенного мола и взобрались по заболоченному склону к небольшой, крытой соломой таверне. Рыбак, сидевший в пивной, с добродушной простотой приветствовал Прайда. Габриэль была поражена тем, что Натаниэль – лорд и хозяин поместья, как с равным, разговаривал с этим человеком. На нее практически никто не обращал внимания, и графиня поняла, что женщины не были частыми гостьями в этом деревенском заведении.

Габриэль с удовольствием присела у огня. Она пила портер и ела сочный мясной пирог с большим куском чеддера и маринованным луком. А Натаниэль в своем жилете сидел в баре, положив одну ногу на табуретку. В руках он держал кружку с элем и вел дружескую беседу о приливах, ветре и рыбалке с посетителями таверны.

Интересно, пришло в голову Габриэль, что бы подумал Джейк, если бы увидел здесь своего отца. Наверное, мальчик был бы потрясен. Это Джейка, а не ее лорд Прайд должен был учить управляться с парусами и ловить рыбу. И Прайду следовало бы представить мальчику своих собеседников, с которыми он был на дружеской ноге.

Графиня протянула ноги к огню и закрыла глаза.

– Вставай, соня. Скоро начнется отлив, и мы останемся на подветренном берегу.

Прайд встал между девушкой и камином, загораживая собой тепло. Он натянул свою куртку.

– А что это – «подветренный» берег? – спросила Габриэль, зевая.

– Это когда ветер будет дуть нам в лицо, – ответил Прайд, протягивая ей руку. – Довольно сложно отплыть, когда начинается отлив: возможно, нам придется по колено в грязи толкать лодку руками.

– Звучит не слишком заманчиво.

С этими словами Габриэль вышла вслед за Прайдом на мороз, и они вернулись к ялику.

– Такой был чудесный день! – от всего сердца призналась Габриэль, когда вечером они брели от пристани к дому. Графиня поглядела на Прайда со своей кривой улыбкой и взяла его под руку.

Натаниэль нагнулся и поцеловал ее в кончик носа.

– Ты была на удивление понятливой спутницей.

– Понятливой? Я?!

– Да, ты, – сказал он. – И ты получишь награду, когда… Что за черт, кто это там?

Прайд остановился у дорожки, ведущей к черному входу в дом, которым всегда пользовался, возвращаясь с прогулки. С этого места они видели парадные двери. Около ступенек стоял экипаж с упряжкой лошадей, из ноздрей которых на мороз вырывался пар. Слуги под руководством Бартрама снимали с крыши багаж. В дверях виднелась миссис Бейли, которая отдавала приказания кому-то в доме.

Габриэль напрягала глаза, пытаясь узнать, что изображено на дверце экипажа, а потом воскликнула с радостным смехом:

– О, да это Джорджи! Очевидно, она решила сама привезти мои вещи.