Они уставились на нее, раздраженные и недоумевающие — это странное явление совершенно не укладывалось в их представления о мироустройстве.

— По-моему, это была частная беседа, мадам, — жестко заметил командор.

— Не спорю, — ответила она, все еще кипя возмущением. — И я приношу свои извинения за то, что невольно вас подслушала. Но за постыдное замечание в адрес секретаря адмирала Форкосигана извиниться должны _вы_. Оно порочит мундир, который носите вы оба, и императорскую службу, на которой вы состоите. — Она говорила очень тихо, почти шипя. Ее трясло. «Передозировка Барраяра. Держи себя в руках».

Их перепалка наконец привлекла внимание изумленного Форпатрила.

— Ну, ну, миледи, успокойтесь — принялся увещевать ее он. — Что за…

Командор обернулся к нему.

— О, капитан Форпатрил, сэр. Я сперва не узнал вас. М-м… — Он беспомощно указал на обрушившуюся на него напасть, как будто говоря: «Эта леди с вами? А если так, то почему вы не держите ее в узде?» Он холодно добавил: — Мы с вами прежде не встречались, мадам.

— Да, потому что у меня нет привычки заглядывать под каждый камень и любопытствовать, какая нечисть там прячется, — выпалила Корделия и тут же осознала, что зашла слишком далеко. Невероятным усилием ей удалось справиться с гневом. Незачем наживать Форкосигану новых врагов в тот самый момент, когда он только-только вступает в должность.

— Командор, вы не знаете, с кем… — начал Форпатрил, вспомнив о своих обязанностях сопровождающего.

— _Не надо_… представлять нас друг другу, лорд Форпатрил, — оборвала его Корделия. — Мы только поставим друг друга в еще более неловкое положение. — Она сжала переносицу двумя пальцами и закрыла глаза, пытаясь найти для них какие-нибудь примирительные слова. «И я еще гордилась своим самообладанием». Подняв глаза, она обратилась к двум взбешенным незнакомцам:

— Командор. Милорд. — Она верно определила титул молодого человека, основываясь на его упоминании об отце, сидящем среди графов. — Мои слова были опрометчивыми и грубыми, и я беру их назад. Я не имела права вмешиваться в частный разговор. Я приношу свои извинения. Самые смиренные.

— Еще бы вам не извиняться! — вскипел молодой лорд.

Его брат был более сдержан, и чуть неуверенно ответил:

— Я принимаю ваши извинения, мадам. Полагаю, этот лейтенант приходится вам родственником. Я прошу простить нас за оскорбление, которое вы усмотрели в наших словах.

— И я принимаю ваши извинения, командор. Хотя лейтенант Куделка мне не родственник, а всего лишь один из самых дорогих мне… врагов. — Корделия замолчала, и их глаза встретились; на его озадаченный взгляд она ответила ироничной улыбкой. — Однако я должна попросить вас об услуге, сэр. Не позволяйте себе подобных высказываний в присутствии адмирала Форкосигана. Куделка служил под его началом на «Генерале Форкрафте», и был ранен, защищая своего командира, во время прошлогоднего мятежа. Адмирал любит его как сына.

По всей видимости, инцидент был исчерпан, и все же Друшнякова по-прежнему выглядела так, будто у нее во рту был горький привкус. Командор смягчился и с легкой улыбкой проговорил:

— Вы намекаете, что я могу отправиться патрулировать остров Кайрил?

«Что за остров Кайрил? Вероятно, какая-нибудь отдаленная и крайне непривлекательная военная база».