— Несу, матушка… — Слова оборвались в дверях испуганным писком.

Басарга оглянулся и никого не увидел.

— Не бойся, Горюшка, — громко окликнула служанку княжна. — Боярин не сердится.

— Прости, батюшка, за своевольство, — заглянула в дверь девка, все еще не решаясь войти. — Я вот румяна принесла. Хозяйка за румянами отослала.

Имя девчонка получила не за то, что приносила горе, а за угольно-черные волосы. Поначалу дразнили просто «горелой», но прозвище оказалось уж очень неудобным и быстро превратилось в Горюшку. Имя же крещеное, как то очень часто случалось, она и сама позабыла.

— Опоздала, — сказала Мирослава. — Застал меня боярин ненакрашенной.

— Ты без румян только прекраснее, — успокоил ее Басарга.

— Надеюсь, ты не осерчаешь, любый, если я немного попорчусь для посторонних? — улыбнулась княжна. — К столу хочу выйти одетой как положено. Твои друзья ведь здесь, с тобою живут?

— Да, у них у каждого светелки е