|
Да и какой он враг? Для женщин врагов нет. Для них враги - только более красивые женщины, а мужчины... это существа, из которых одним можно позволить заронить в себя семя, а других нельзя подпускать и на пушечный выстрел. Глава 7 Когда Юлия скрылась за дверью ванной, Олег торопливо задрал рубашку. На правом боку намечается выпуклость, словно изнутри к поверхности поднимается мяч для тенниса. Но вдобавок разбухает, наливается как горячим свинцом. Если бы не приступы боли, можно бы и не обращать внимания, но это если бы... Он вошел в Интернет, и шарил по нудным сайтам, меняя пароли, когда Юлия вышла из ванной сияющая и благоухающая. Стремясь смыть дурные запахи, она вылила в воду, а затем и на себя, содержимое всех флакончиков, что отыскала. Олег уже был в рубашке и брюках, довольно мешковатых, сразу скрывших все великолепие его фигуры. На этот раз он показался ей играющим тренером сборной по хоккею. Она присела рядом, счастливая, что смыла пот и грязь, вытравила дурные запахи. А ее кожа, она знала, пахнет волнующе и нежно. - Что это за место? - Бункер, - буркнул он. - Что? - Бункер. На случай ядерной войны. Она огляделась, брови поползли вверх. - Так вот, значит, почему такая смесь милитаризма с роскошью... Генералы собирались отсиживаться, пока мы там наверху будем дохнуть от радиации? Он искоса взглянул на нее. По губам пробежала едва заметная усмешка. - Это старый бункер. Тебя тогда на свете не было. - Да? Значит, уже не прячутся? - Прячутся. Только те бункера поглубже. И снабжены получше. Она огляделась, теперь понятно, почему здесь ни одного предмета моложе ее самой. А допотопные чернильницы так и вовсе чуть ли не со сталинских времен. Или ленинских. Только тогда вроде бы атомных бомб не было... - Сюда не заглянут? Он успокаивающе качнул головой: - Не трусь. Отсюда уже выгребли все, что могли. Ну, продукты перевезли в новый, для слуг и денщиков... А мебель, понятно, оставили. Со времен позднего Сталина... а строить начали еще тогда, мода на многое изменилась. Этот бункер предназначался для Хрущева с его окружением, там еще один рядом - для Генерального штаба, но тот заброшен тоже... Заглядывают и регулярно меняют продукты только в новейших, их начали при Брежневе, а закончили всего пять лет тому. Она удивленно вертела головой: - И это все богатство... брошено? Или сюда пустят пережидать ядерную зиму каких-нибудь инженериков? Ученых? Он покачал головой. Лицо было угрюмым. - Нет. Для сохранения секретности сюда не попадет ни один из... простых, скажем так. Это все просто брошено. Похоже, подумала она с тайным удовлетворением, ее герой не последний в их организации. Уж точно не сержант! Где-то читала в газетах, что элитные части вообще сплошь из офицеров. От них требуется не только умение стрелять и бесшумно давить, как они говорят, объекты, но и некоторый интеллект, а то даже знание языка и обычаев страны, куда посылают... А этот же, судя по его свободе, вообще не ниже полковника, если у них есть полковники. За все время никому ничего не доложил, не отчитался, не попросил инструкций... Как будто его нацелили на дело настолько грязное, что руководство вовсе делает вид, что нет ни такого дела, ни такого агента и что вся страна хором поет рождественские гимны! Уже без прежней подавленности прошлась вдоль стен. |
