Огненное сияние в центре маленькой долины постепенно убывало, пока не превратилось в светящуюся точку, и в это мгновение небо, усыпанное миллионами сверкающих звезд, стало еще огромнее и глубже, и одиночество человека, казалось, не имело пределов, головокружительное, словно у края бездны.

Сон представлялся единственным спасением.

Филипп лег у костра, и прежде чем сомкнуть глаза, услышал вдалеке глухой стук копыт: то эль-Кассем, словно призрак, нес в темноте стражу у границ бесконечности.

Длинный караван, извиваясь змеей, спускался с холма в долину, повторяя причудливые изгибы поверхности. Впереди всадников ехали Амир с пурпурным знаменем, и Арад, державшая в руке скипетр с газелью — символ цариц Мероэ. За ними двигалась длинная вереница верблюдов, груженных огромными сосудами и глиняными кувшинами, привязанными к спинам животных крепкими веревками. Шествие замыкал отряд конных воинов. Еще две колонны охраняли караван с боков на некотором расстоянии.

— Никто никогда не пересекал стену песка со столь многочисленным караваном, — сказала Арад. — Животные могут разбежаться, и все наши усилия окажутся напрасными.

— Я подумал об этих трудностях, когда мы отправлялись в путь, — ответил ей Амир. — Есть одно место в стене песка, где ветер по ночам стихает, — там мы можем безопасно пройти по дну вади. Через некоторое время сделаем остановку, чтобы дать отдых людям и животным, а потом отыщем проход, располагающийся несколько восточнее нашего пути. Там мы подождем наступления ночи, а когда стихнет ветер, спустимся в вади. И прежде чем наступит день, увидим блеск башен Калат-Халлаки. Ты снова обнимешь свою мать и отца, войдешь туда под сенью скипетра Куша. — Глаза его блестели, он неотрывно смотрел на нее, лишь изредка взглядывая на горизонт. Они преодолели еще одну небольшую горную цепь, отшлифованную ветром, и спустились в лежащую за ней долину. В этот момент перед ними, на расстоянии примерно часа пути, появилось что-то вроде полосы тумана, пылевая завеса, пересекавшая значительную часть долины.

— Стена песка, — пояснил Амир. — С другой стороны нас ждут трава и вода, фрукты на деревьях и птицы в небе.

— С другой стороны нас ждет безумие Альтаир, моей матери, — проговорила Арад, глядя на плотную пылевую дымку.

— Осталось недолго, — возразил Амир. — Прежде чем полная луна взойдет на небе, твоя мать снова обретет разум. Клянусь тебе.

Они сделали остановку, когда солнце начинало садиться, окуная последние лучи в густую пыль, разносимую ветром. Амир приказал напоить животных остатками воды и отдыхать, пока есть возможность. По его распоряжению люди должны были завязать глаза лошадям и верблюдам, соединить их друг с другом, чтобы они не отстали от каравана, и только потом отправиться в путь. Он дождался, когда на небе появится первая вечерняя звезда, блиставшая на фоне темной сини, словно алмаз на дамасском бархате. Час настал. Ветер постепенно стих.

Он повернулся к Арад, сидевшей в стороне прямо и неподвижно:

— Я чувствую холод в костях, когда смотрю тебе в глаза, Арад. Почему ты избегаешь моего взгляда?

Девушка не ответила.

— Однажды ты обещала, что примешь меня на своем ложе, если я проведу воинов через Пески призраков.

— Я выполню свое обещание, — промолвила Арад. — Уничтожь блемиев, пролей их больную кровь на песок, и я останусь верна своему слову.

Амир посмотрел на нее с глубокой грустью.

— Мне не нужно твое слово, Арад.