Ответ короля встретил всеобщее одобрение. Аженору опять ничего не удалось добиться.

— Надеюсь, я убедил вас? — любезно спросил король.

— Нет, сир, не убедили — робко возразил Аженор, — хотя мне нечего ответить на мудрые замечания вашего величества.

— Надо уметь убеждать, сир де Молеон, да, надо.

— Я постараюсь научиться, — ответил молодой человек с плохо скрываемой горечью.

Наш нежный любовник оказался в отчаянном положении. Дон Педро, доведенный до крайности — он теперь не остановился бы ни перед чем, — находился в замке, рядом с Аиссой. Разве бесчестный король, предвидя скорую гибель, не попытался бы перед агонией вкусить последнее наслаждение, разве он оставил бы невинной девушку, верную другому, а не овладел бы ею силой?

И разве Мотриль, творец гнусных интриг, не был способен на все, чтобы вынудить короля сделать еще один шаг в своей кровавой и честолюбивой политике?

Поэтому Аженор был вне себя от гнева и горя. Он понял, что, храня и дальше свою тайну, рискует тем, что дон Энрике, коннетабль, армия уйдут, и тогда дону Педро, намного, кстати превосходящему умом и воинскими талантами привередливых офицеров, которым поручат охранять Монтель, удастся бежать из замка после того, как он принесет Аиссу в жертву прихоти своей царственной скуки.

Аженор мгновенно принял решение и попросил у короля аудиенции с глазу на глаз.

— Ваша светлость, я хочу сообщить вам, почему дон Педро, вопреки всякой очевидности, укрылся в замке Монтель. Я хранил эту личную тайну, но теперь обязан ее раскрыть во имя вашей славы. Дон Педро страстно любит Аиссу, дочь Мотриля. Он хочет взять ее в жены. Именно поэтому он допустил, чтобы Мотриль убил донью Марию де Падилья, так же как раньше он ради Марии приказал убить госпожу Бланку Бурбонскую.

— Вот как?! — удивился король. — Значит Аисса в Монтеле?

— Она в замке, — ответил Аженор.

— И в этом вы уверены не больше, чем в том, что в замке дон Педро, мой друг?

— Я уверен, что Аисса в замке, ваша светлость, ведь влюбленный всегда знает, где находится его обожаемая возлюбленная.

— Вы любите Аиссу, мавританку?

— Я также страстно люблю ее, ваша светлость, как и дон Педро, с той лишь разницей, что ради меня Аисса станет христианкой, но убьет себя, если дон Педро захочет овладеть ею.

Аженор побледнел, произнося эти слова; хотя несчастный рыцарь не верил в это, но сия мысль приводила его в отчаяние. Впрочем, даже если бы Аисса покончила с собой, не желая быть обесчещенной, она все равно была бы навсегда потеряна для него.

Признание Молеона повергло дона Энрике в глубокое недоумение.

— Это веская причина, — тихо сказал он. — Но расскажите мне, как вы узнали, что Аисса в Монтеле.

Аженор рассказал во всех подробностях о смерти Хафиза и ранении Аиссы.

— Ну и что вы намерены предпринять? — спросил король.

— У меня есть план, ваша светлость, и, если ваше величество пожелает оказать мне помощь, я через неделю доставлю вам дона Педро, и это так же верно, как только что доставленные вам надежные сведения.

Король призвал коннетабля, которому Аженор слово в слово повторил свой рассказ.

— Я не слишком верю, что столь коварный, столь жестокий монарх даст поймать себя на любви к женщине, — возразил коннетабль, — но я дал сиру де Молеону слово помочь ему в случае необходимости, и я сдержу его.

— Тогда не снимайте с крепости осаду, — попросил Аженор, — прикажите обнести ее рвом, из выкопанной земли возвести укрепление, которое будет служить укрытием не солдатам, а бдительным, опытным командирам.